14.04.2017, 13:54 
8 апреля группа «Чайф» выступила с новой программой «Вместе теплей» в концертном зале Event-Hall Сити-парка «Град». В Воронеж Шахрин сотоварищи прибыли на двухэтажном поезде накануне вечером, и даже успели прогуляться по центру города (музыканты остановились в отеле Mercure на Куцыгина - прим. авт.) «Если честно. то нам впервые довелось прокатиться в двухэтажном вагоне, - восхищенно делился впечатлениями Шахрин. - Это чудо-то какое-то! Нам очень понравилось, удобно. Чистый поезд, туалетов побольше, и проход для всех на первом этаже - так что нам на втором никто не мешал, мы свысока в окошечко поглядывали...» Шахрин признался, что даже успел погулять по центру города – вечером по приезде , и с утра в день концерта…
На пресс-конференции, которая состоялась перед концертом, лидер «Чайфа» Владимир Шахрин назвал свой концерт «интимным". «Можно было бы сделать что-то вроде квартирника, но это банально - у многих уже было... Поэтому мы решили использовать такую вот «гаражную историю». На сцене будут валяться шины, инструменты, поставим старый советский велосипед, санки… Гараж вообще для мужчин сакральное место. Сейчас у меня нет гаража, но я помню те времена, когда был. И у меня, и отца. Там всегда стоял диванчик, была гитарка, заначка, стаканчики… Мужики собирались, вели задушевные беседы. И для жены фраза «пошел в гараж» была святой! В каком бы состоянии муж ни вернулся, ему за это ничего не было. В отличие от походов в баню, на охоту, рыбалку...»
«Этот гастрольный тур мы посвящаем вам - нашим зрителям! Ведь только благодаря тем, кто ходит на наши концерты, мы имеем возможность заниматься любимым делом! Мы это ценим!» – благодарил Шахрин зрителей во время концерта. Как всегда на концертах «Чайфа» в зале наблюдался аншлаг. И как всегда зрители танцевали, подпевали и размахивали оранжевыми шарфами. Были и композиции с нового альбома, и старые хиты, и даже «посвящение женщинам героических профессий». Имелись в виду женщины-водители трамваев, героизм которых заключается в выходе на работу в 6 утра! А специально для детей, которых в зале было немало, Шахрин спел «Песню про бобра и барабан» и «Моя квартира, как джунгли», которую написал еще в начале 80-х, проживая в 13-метровой комнате коммунальной квартиры с женой и двумя маленькими дочками. Песней «Чей чай горячей» Владимир Шахрин призывал к миру во всем мире, «Поплачь о нем» пели дружным хором, а под «Аргентину-Ямайку» и «Оранжевое настроение» поклонники «Чайфа» уже не могли усидеть на месте и пустились в пляс.
- С 92-го года вы работаете с продюсером Дмитрием Гройсманом. А недавно Юрий Шевчук нам рассказывал, что рокерам продюсеры не нужны. Не тяжело вам плясать под чужую дудку?
- Продюсер продюсеру рознь. В нашей стране это понятие очень размытое. Дима Гройсман нам ничего не диктует, в записи альбома не участвует… Мы приносим ему несколько новых песен, а он уже отбирает, что отдать в ротацию. Дима занимается продвижением концертных программ. Он человек деловой - живет в Москве, мы - в Екатеринбурге. Всему коллективу ведь не обязательно жить в столице, но один человек должен.
Когда мы в 92 году познакомились на борту теплохода, который двигался по матушке-Волге, мы уже понимали, что наступило время шоу-бизнеса. Мы понимали уже что-то в шоу, но ничего не понимали в бизнесе. Да нам и неинтересно было этим заниматься. Нужен был человек, который будет заниматься именно бизнесом группы «Чайф», продвигать группу. Поэтому мы на борту договорились, что Дима не лезет в творческую часть группы, мы не лезем в то, как он нас продвигает.
- Вы много выступали, в том числе в 90-е годы. Какими вам запомнились 90-е годы - больше негатива или позитива?
- Единственное, что было хорошего в 90-х - это невероятное ощущение того, что скоро станет лучше. Такая вера в скорые перемены. Хотелось что-то поменять в советской действительности. И вот ты видишь, как оно меняется, и ощущаешь, что вот действительно еще немного, и мы станем свободным обществом. Собственно говоря, это все, что было хорошего. Потому что бытовая часть 90-х - это чудовищно. Это сложно, некрасиво визуально и эмоционально. В бытовом отношении абсолютно неустроенная история. В этом контексте я с содроганием вспоминаю 90-е годы. Но зато мы верили!
- А как же ощущение свободы? Ведь стало можно играть ту музыку, какую хочется…
- Это, конечно, произошло. Потому что, когда нам говорят: «Вот вы же были там, протестовали…», я всегда отвечаю, что не слышал ни от одного из рок-музыкантов: «Долой коммунистическую партию, Брежнева долой!» Мы протестовали против очень конкретных вещей. Даже в большей степени не против чего-то, а «за». Мы хотели, чтобы у нас была возможность играть и слушать музыку, какую мы хотим, смотреть фильмы, читать книги, какие хотим. Общаться с теми людьми, с кем нам интересно, ездить по миру... Вот чего нам хотелось! И по большому счету у нас это получилось - у нашего поколения. И этого у нас не отнять. Сегодня мне, Владимиру Шахрину, моей личной свободы хватает. Я действительно могу заниматься, чем хочу - играть, читать, смотреть... В общем, свободный человек. А если говорить о каком-то свободном обществе, то с этой иллюзией я расстался лет 20 назад. Я понял, что его просто не бывает вообще. Это некая иллюзия, этого нет ни в одной стране мира. Нет идеального государства. Любое государство все равно подавляет, это тоталитарная система, в той или другой степени. Поэтому многим друзьям и знакомым я говорю: «Не надо бороться за какую-то мировую свободу. Если каждый человек себя сделает свободным, сделает мир вокруг себя свободным, то уже будет неплохо...»
- Недавно вы заступились за Макаревича, на которого со всех сторон посыпались нападки из-за его выступления в Питере в день траура…
- Даже при всех наших разных с Андреем взглядах на политическую картинку мира, я не мог не заступиться. Потому что это было уже неприлично и походило на стаю уличных собак. Одна гавкнула, и вся стая завелась. Совершенно несправедливо, потому что в тот день в Питере проходило огромное количество концертов и спектаклей. И эту программу Макаревича я видел - абсолютно камерная музыка, не развлекательная. Я вообще редко высказываюсь, в соцсетях у меня даже нет своих аккаунтов… Но тут не мог смолчать. В конце концов, Андрей – тот человек, с кем я в 96-м году ездил в Чечню. Мы играли там мальчишкам в окопах, госпиталях, в солдатских столовых… И не брали за это ни копейки денег. Именно этот человек в свое время достаточно умные вещи говорил мне... Именно его песни мы в студенческом ансамбле играли на танцах. Именно этот человек написал песни, которые мне нравятся. Я не могу все это вычеркнуть из своей памяти. Ну да, в чем-то я с ним сейчас не согласен, но он имеет право на свое мнение. Для меня он хуже от этого не стал. Музыкантом уж точно. Да и человеком... Я могу не воспринимать природу его высказываний и поступков. Могу, но я даю ему право иметь свое мнение.
- Вы как-то говорили, что у вас довольно крепкие нервы, потому группа и существует столько лет... А есть что-то, что вас может вывести из себя?
- Нервы у меня действительно достаточно крепкие. У меня, как и у любого человека, есть планка, и моя держится достаточно крепко. Но если она падает... тушите свет. А вывести из себя меня может откровенное хамство. Особенно, когда люди ведут себя так по отношению к тем, кто не может им ответить - вот это меня абсолютно выбешивает. Человек может быть несдержанным и грубым, но к тем, кто может выдать адекватную реакцию. А если ты уверен, что в ответ ничего не будет, это некрасиво.
- Лет 10 назад у вас выходила книжка про историю группы – «ЧайфStory». Не было мысли продолжение написать?
- Ту книжку писали не мы, ее автор - Леонид Порохня. И это был его взгляд на историю группы «Чайф». Я там, кстати, с некоторыми вещами не согласен. Еще архивариус свердловского рок-клуба Дмитрий Карасюк выпустил две книги. Он собрал уникальный архив всей свердловской музыки, начиная с конца 60-х. И вот ему сейчас как раз какое-то издательство заказало книжку о группе «Чайф». И он пишет совершенно новую книгу про нас. Там будут и те же периоды, что в «ЧайфStory», и современная история. Я думаю, что с сточки зрения информативности эта книжка получится более полной. Потому что он дотошный архивариус - до всего докапывается, со всеми разговаривает... У него есть интересные ходы. Например, он изъявил желание встретиться с нашими женами, расспросить их, как они помнят это все... В той книжке такого не было. Ну, есть семьи, и все. А это очень важно для группы, потому что «Чайф» – это очень семейная история. Да и сама группа – семья. Поэтому рассказ о том, как эти семейные отношения выстраиваются, думаю, конечно, должен присутствовать.