09.04.2019, 17:19 Актриса играет в театре юбилейный десятый сезон, востребована режиссерами и нравится публике. Но возможности быть и блистать на сцене воронежской драмы, невзирая на талант, Алевтине пришлось долго добиваться.
Шаг за шагом – к мечте
– Путь к воронежской драматической сцене у вас был не самый простой. Противопоставить принципам, пожалуй, одного из самых великих театральных режиссеров, худруку драмтеатра (на тот момент) Анатолию Иванову нельзя было даже явственный актерский талант…
– Анатолий Иванов всегда был и останется для меня великим художником, гением. И его твердый, непоколебимый принцип не брать в театр актерских детей (Алевтина Чернявская - дочь заслуженной артистки России Татьяны Егоровой – прим. авт.) никогда не влиял на мое отношение к нему. Я не первая, кому дорога на местную драматическую сцену была закрыта. Анатолий Васильевич даже не отсматривал никого из актерских детей.
– Многие артисты рассказывают, что о выходе на сцену мечтали с раннего детства или не мечтали совсем, и выбор профессии для них оказался спонтанным, но верным. Как было у вас?
– Я к этому целенаправленно шла. Однозначно! Причастность к маминой театральной жизни – это же целый мир, который тебе сразу открыт! Всегда знала, что буду актрисой. Хотя, как недавно выяснилось, мама о моем выборе не догадывалась. А мне казалось, что это очевидная вещь. Я училась в лицее при ВГПУ и ходила в театральный кружок, который у нас вела мама, а потом была студия Валерия Потанина. И главные роли я имела...
Почему мама не предполагала, что у нее артистка растет? В жизни я была очень скромной и закомплексованной девочкой. Какая тут артистическая карьера? Даже в театральный поступила только со второго раза.
Эти актерские штучки…
– Но довелось вам поискать работу в разных уголках России.
– Я понимала, что не смогу играть в этом театре, но мне хотелось служить искусству. Показалась в Камерный театр, но Михаилу Бычкову не подошла моя фактура, а в ТЮЗ не пошла. Тогда поехала в Москву и постучалась в 20 театров столицы. А это 2009-й кризисный год, вообще никого никуда не брали, не только в театральной индустрии.
Позже в театр Сатиры мы поехали пробоваться целой компанией однокурсников. И тут уже начались приключения. Не пускали же, а нам бы только до кабинета нужного дойти и попроситься на показ – все, что нужно.
И вот мы идем, а какая-то женщина нас останавливает: «Вы к кому?» У меня на лице ледяное спокойствие: «Мы на показ». А она спрашивает: «Ну и как зовут заведующую труппой?» А я понятия не имею! Сказала, что у нее сложное имя и начала рыться в сумке, в которой ничего нет. Оказалось, ее звали Бронислава. Вот так пальцем в небо попала. Нам, правда, отказали, но иллюзию, что нас пригласили на прослушивание, мы создали…
Потом просилась в Ростов-на-Дону, позже поехала в Псков. Туда меня брали, но я отказалась, уже была на горизонте Вологда. Начиналась самостоятельная жизнь, и здесь мне назвали роль, которая меня ждет, предложили служебную квартиру и хорошую зарплату.
Ирония судьбы
– Как же вы все-таки оказались в воронежском драмтеатре?
– В разгар первого сезона в Вологде мама сообщила, что в театре появился новый худрук, который готов меня посмотреть (Анатолий Иванов умер после тяжелой болезни в 2009 году – прим. авт.). У меня появился шанс играть на сцене мечты.
Поехала на пробы к Владимиру Петрову (нынешний худрук воронежского театра драмы – прим. авт.) и показывалась на малой сцене в день рождения Анатолия Васильевича.
Меня взяли. Но на разовые. Это что-то вроде стажировки. Моего имени не писали даже в расписании. Я была массовкой, в которой режиссеру сложно что-то разглядеть. У меня не было ни своего рабочего места, ни зарплаты – словом, ничего, кроме желания здесь служить.
Год ко мне присматривались и взяли в труппу.
Главное на сцене
– Образ Нины Заречной, воплощенный вами в «Чайке», удостоен областной премии «Итоги сезона». Наверное, ваша любимая роль?
– Одна из... Еще люблю очень Лиззи из «Продавца дождя».
– На сцене вы часто партнерствуете с актером Евгением Бахановым. Режиссеры говорят, что им нравится ваш творческий тандем. С кем еще хотели бы тесно поработать? И какие самые интересные работы вы бы назвали?
– С Женей у нас уже седьмое партнерство. Из недавнего – интересная работа в спектакле на двоих «Солнечная линия». Не могу не сказать, что всегда хотела выйти на сцену с Надеждой Леоновой. Я ее большая поклонница. Мы сыграли в спектакле «Как я стал», который уже сняли с репертуара. Люблю очень взаимодействовать с Егором Козаченко. Он не может быть сам по себе на сцене, все посвящено партнеру. И хочется ему соответствовать. Конечно же, Валерий Потанин. Я рада, что мне удалось с ним поработать. Очень живой актер, великолепный импровизатор. Он настолько глубоко погружался в происходящее, что текст, произнесенный им, пусть и не всегда дословно соответствовал написанному, но был более жизненным. Мы его называли вулкан-партнер. Когда он начинал импровизацию, нельзя было предугадать, куда она заведет.
Большая мечта – сыграть с мамой. Что-то серьезное и глубокое. А вообще, в театральной работе очень важно одно – талантливые коллеги. От партнерства с любым я получаю удовольствие.
– В этом году в драмтеатре бешеный сезон. Восемь премьер, плюс репертуарные спектакли. Не хотите в отпуск?
– Такого сезона еще никогда не было. Был похожий, но полегче. Я не выходила отсюда. Нервничала, в постоянном напряжении, хотя и не все роли были масштабными. Я спрашивала Юру Смышникова: «Как ты выдерживаешь?» У него махина текста, а у меня пять строчек в одном из спектаклей. Он – в отличном расположении духа, а я – разбитое корыто.
Секрет – в умении распределять силы. Мне кажется, я этому научилась.
К тому же я изменила свое отношение к работе. Теперь для меня театр – это только удовольствие. А три года назад он был для меня смыслом жизни. Я была фанатиком и сильно уставала, теперь мне здесь просто хорошо.
– Говорят, что театр сегодня очень несвободен. А свободен ли артист?
– Свобода не зависит от профессии. Это что-то внутреннее. Но есть власть над залом, над партнером. Ты зависишь, и от тебя зависят. Спектакль застроен режиссером, и артист обязан выполнять так, как он задумал. Приходится соглашаться. Не потому что ты – подчиненная, а потому что ты – краска у этого художника, нота в сложном музыкальном произведении. Но при этом мы не марионетки, мы спорим. Но предложенное надо оправдывать.
Фото предоставлено театром
