28.06.2019, 12:49 
Испанский историк, педагог Луис Оррильо впервые в России дал открытую лекцию для воронежских коллег в научно-образовательном центре устной истории, действующем на базе Воронежского института высоких технологий. Изысканная и совсем не воронежская, на первый взгляд, тема лекции – «Сокрытая или потаенная история Испании» – вызвала большой интерес у учителей воронежских школ, преподавателей и студентов, музейных работников, историков.
Эта самая все еще сокрытая, так и не «проговоренная» в полной мере для соотечественников история Испании XX века оказалась ярким индикатором для понимания нашей истории и гражданского раскола России на всех этапах того же прошлого века. И если уж нет пророка в своем отечестве, то профессор Института Сервантеса в Мадриде, вице-президент испанской ассоциации учителей истории и географии сеньор Оррильо дал уникальную пищу для размышлений воронежским коллегам.
Есть ли в испанском обществе однозначное отношение к режиму Франко и политическим репрессиям? Как содержались в лагерях репрессированные граждане? Как узнать историю советских добровольцев из интербригад? Насколько допустимо сегодня чувство исторического смирения перед теми событиями ради сохранения гражданского мира? И как все это преподавать детям? «Горком36» публикует избранные фрагменты первой в России лекции педагога и историка Луиса Оррильо.
Крестовый поход против марксистов
– Весь республиканский проект в стране был направлен на то, чтобы отстранить от власти церковь, помещиков и монархию. Свои реформы республика начала в 1931 году с вопросов образования. В Испании открылось 10 тыс. новых школ. До республиканцев в городах было по одной гимназии, не больше. Но при этом стало запрещено преподавать религиозным орденам, что вызвало недовольство населения – в подавляющем большинстве убежденных католиков. И уже в 1932 году были первые попытки переворота. К раскачиванию национальной нестабильности подключились другие державы. Гитлер и Муссолини поддерживали правых мятежников, которые готовили путч. Сталин через Коминтерн создал интербригады из 60 тыс. советских добровольцев. На помощь из СССР направляется вооружение. А Англия и Франция создают комитет по невмешательству в испанские дела – видимо, как противостояние и фашизму, и коммунизму. Но самолет, на котором Франко прилетел с Канарских островов, чтобы возглавить мятеж, был арендован на деньги британских банкиров и, по моей теории, – к этому причастны британские спецслужбы.
Гражданская война шла с 1936 по 1939 год, силы были неравными – в пользу Франко. Но он постоянно откладывал решающую битву, развернув большие репрессии у себя в тылу. Вот слова генерала Эмилио Мола: «Все сторонники народного фронта открыто или тайно должны получить выстрел в голову, потому что нам надо сеять террор. Мы должны уничтожать безо всяких колебаний всех, кто думает не так, как мы. И если мой отец будет среди противников, я его пристрелю».
Франко называл свою войну крестовым походом против коммунистов, масонов и сепаратистов. В его интерпретации это был поход такого католического свойства. Он проводил аналогии с событиями реконкисты, когда в Астурии началась испанская «Куликовская битва» – отвоевание у мусульман испанских земель. А теперь Франко собирался очистить Испанию от «марксистов и прочей нечисти». В результате по самым скромным подсчетам к концу гражданской войны погибло не менее 300 тыс. испанцев. Из них минимум 160 тыс. погибло на обоих фронтах. И мирных жителей – от 60 тыс. в республиканской зоне, от 120 тыс. – в зоне мятежников. То есть жертв политических репрессий на территории франкистов оказалось в два раза больше, чем в республиканской зоне. И все это вместе – примерно каждый 30-й испанец. Более 400 тыс. испанцев – интеллектуальная элита нации – покинули страну. 300 тыс. из них на родину не вернулись.
По обочинам дорог
Но после окончательной победы Франко и конца войны мир не наступил. Послевоенные репрессии Франко были целенаправленны. Сам режим объяснял их тем, что и республиканцы далеко не ангелы: во время республики сжигались церкви, убито 13 епископов, более 6 тыс. священнослужителей и монахов. Франко организовал систему концлагерей, в которых с 1939 по 1945 год содержалось более 300 тыс. узников. В испанских лагерях люди содержались в нечеловеческих условиях, без водопровода, без врачей, под открытым небом. В лучшем случае в палатках. Любое нарушение лагерного устава каралось расстрелом. От 30 до 40 тыс. узников были казнены.
Мэры только двух испанских городов решили должным образом перезахоронить останки репрессированных граждан. Но до сих пор останки более 30 тыс. репрессированных испанцев лежат в лесах и по обочинам испанских дорог. А их родственники требовали даже не реабилитации – просто достойного перезахоронения.
Архивы по репрессиям, которые касаются как раз этих военных трибуналов, без суда и следствия уничтожавших население, открыты далеко не все. Важным является рассекречивание архивов органов внутренних дел, потому что, как выяснилось, слишком много гражданского населения поддержала мятежников и потом диктатуру. Работала целая система осведомителей.
Смирение или крах цивилизации
Эти репрессии возглавила партия фалангистов. Считается, что в ней объединились гражданские силы страны, включая всех правых и католиков. Но в нее также вошли наемные убийцы и преступники. И надо очень осторожно, скромно и со смирением подходить ко всем этим темам ради сохранения гражданского мира в стране. Потому что новая гражданская война станет крахом цивилизации.
Испанский случай состоит в том, что переход от диктатуры к демократии запустили люди, представляющие диктатуру. После смерти Франко они начали своего рода перестройку. Но отсутствие достойного захоронения жертв репрессий и оценок случившегося можно объяснить страхом новых демократов ворошить прошлое. Страхом спровоцировать новый республиканский вызов, а также – перед армией и полицией, которые могут провести очередной путч и нарушить путь к демократии. Попытка такого путча произошла в 1981 год. Ее возглавил подполковник Техеро, вместе с военными ворвавшийся в здание испанского парламента.
Рассказ о гражданской войне и массовых репрессиях в наших школах ведется на усмотрение учителя. Я об этом рассказываю. И, как видите – пока жив. Но учитель истории у нас всегда лежит на амбразуре своих очень малых часов, и времени на углубление в тему не остается. Интересно, что у нас сами ученики очень хотят глубже знать свою историю, потому что она болезненно коснулась почти каждой семьи.