29.03.2018, 11:50 С 24 марта началась 19-я годовщина трагичных событий в Югославии. Массированные бомбардировки этой земли силами НАТО длились до 10 июня 1999 года. Под огнем оказались не только военные объекты, но вся жилая инфраструктура городов и сел. Почти две тысячи человек мирного населения погибли, в том числе 400 детей. Еще 821, по данным ООН, пропали без вести.
Какой урок должна извлечь Россия из национальной трагедии на Балканах 19 лет назад? Почему никакие вмешательства извне все равно не разлучат наши народы? И какая историческая роль в перезагрузке этих отношений отведена Воронежу? Своими мыслями с «Горкомом36» поделился известный воронежский серб, заместитель руководителя Общества русско-сербско-черногорской дружбы «Славянский мост» Милош Радинович.
– Три века назад Воронеж занял особое место в отношениях России и Балкан. Черногорский адмирал Матия Змаевич, кораблестроитель на Адриатике в нескольких поколениях, в Воронеже по приказу Петра возглавил строительство российского военно-морского флота. Прошлой весной вместе с воронежцами и членами парламента Черногории мы установили памятную доску Змаевичу на Адмиралтейской площади. Тогда же гости из Черногории приняли участие в воронежских празднованиях Дня Победы. Наша общественная организация «Славянский мост» стала уже общероссийской. И мне очень приятно, что именно Воронеж – старинный русский город с крепкими духовными ценностями – оказался сейчас тем самым главным народным мостом между Россией, Сербией и Черногорией.
Глубокая духовность моей маленькой Черногории, которой правили православные владыки, еще с тех времен сохранила ей независимость от Османской империи. И тогда, и сейчас наши земли роднят православие, общие культурные ценности и языковая основа, хотя в сербском языке сохранилось больше старославянских корней. И к счастью, мой народ пока сохранил кириллицу.
В Черногории многие поколения воспитывались на пословице «Бог на небе, Россия – на земле». Один из лучших в мире поэтов на сербском языке – современник Пушкина, правитель Черногории владыка Негош – заповедал соотечественникам «верить в Бога и держаться России». Первым российским дипломатом, послом в Китае времен Петра также был серб Савва Рагузинский. Во время русско-японской войны на стороне России воевала единственная в мире маленькая Черногория. Наш последний король Никола отправил на эту войну 1600 добровольцев. Огромный вклад в культурное и экономическое развитие Югославии внесла волна русской эмиграции после Первой мировой войны. Тогда на моей земле укоренились 70 тысяч русских людей, цвет нации. Они также привнесли на Балканы мощный духовный импульс. Стали развиваться искусство, наука, промышленность. Эти параллели в реальном настрое моего народа можно проводить и сегодня, невзирая на официальный прозападный курс.
И по сей день простые люди в Черногории и Сербии считают Россию своим родным старшим братом. Поэтому невмешательство России в нашу национальную трагедию 19 лет назад у большинства вызвало недоумение и обиду. Да, была поддержка таких же простых россиян, а вот официальная политика на тот момент демонстрировала нейтралитет. Но те трагичные события теперь могут послужить уроком для самой России. Главный урок, на мой взгляд, – хранить веру своей духовности и не верить заклятым «партнерам». Югославский конфликт показал, что их обещания чаще всего не выполняются, и мой народ поплатился за это кровью. И еще однозначно нужно работать над укреплением обороноспособности.
По национальности я серб, родившийся еще в Югославии, в республике Черногория. Но моя семья сложилась здесь, в России, и дети мои наполовину русские. Все это для меня имеет сакральный смысл. К своей Черногории я отношусь как к малой родине, а к России – как к большой.
Сейчас Черногория вынуждена отдаляться от России, в соответствии с новым политическим курсом руководителей страны и их личными амбициями. Но это никак не отражает настроения самих черногорцев, для которых Россия по-прежнему остается духовной опорой. Отличным маркером ситуации в Черногории стала процедура вхождения в НАТО. Это решение было принято только через парламент страны, власти отказались от проведения всенародного референдума, потому что отлично понимали его исход. Власть опасается открытого народного волеизъявления. Я часто бываю на своей малой родине и подлинное настроение соотечественников хорошо улавливаю.
А вот в Сербии политическая ситуация сейчас более благоприятна. Правительство Сербии старается не ссориться с Западом, но и Россию не намерено терять. Отношения постоянно поддерживаются. Осенью ожидается приезд в Воронеж с лекциями посла Сербии в России. Уже стали традицией Сербские дни в Черноземье, которые проходят в Белгороде. На самом деле Сербия и Черногория – это два государства одного народа.
Сейчас в России, развивая народную дипломатию между нашими странами, мы пытаемся максимально смягчить удар от ошибок черногорского правительства для дальнейших отношений между русскими и жителями Балкан. Эта народная дипломатия – в том числе проведение круглых столов, подписание дружеских соглашений между вузами, обмен студентами, невзирая ни на какую большую политику. Я хочу донести до воронежцев, до всех россиян, что внешнее охлаждение отношений связано только с большой политикой, в которой официальным лидерам Черногории отведена определенная функция. У простых же людей на Балканах не может быть никакого противостояния с Россией. Так, в ближайшее время ВГУ должен подписать соглашение о сотрудничестве с Академией сербского языка и культуры из Черногории. Круглый стол в ВГУ на тему русской эмиграции на Балканах собрал большое количество молодых людей. Оказалось, что воронежцами все это очень востребовано. Еще одно перспективное сотрудничество между Воронежем и Черногорией – это сельское хозяйство и туризм. Не все ведь знают, что отдых в Черногории может оказаться дешевле популярных туров на Черноморское побережье. Страна безвизовая, к русским относятся очень тепло и гостеприимно. Недорогие хостелы и квартиры всегда открыты.
В общем, сейчас все эти наши гуманитарные проекты – инвестиции в будущее. Они скрепляют отношения между Россией и Балканами, невзирая ни на какие сиюминутные политические тренды. Потому что мой главный оптимизм – это время.