Тысяча и один день: как старая-старая сказка стала для жительницы Воронежа обыденной жизнью

В Тунис выпускница Воронежского юридического техникума Виктория Жалель приехала в начале нулевых в составе ансамбля восточного танца, который тамошние бизнесмены ангажировали для раскрутки туристического центра в курортном городке Хаммамет, что в 60 километрах от столицы этого африканского государства.

На сцене «Шахерезады»

Вике тогда только исполнилось девятнадцать и, как и всем в этом возрасте, ей хотелось повидать мир, тем более что заказчик не только оплачивал все расходы по перелету и проживанию в его стране, но и обещал хороший заработок. Пропустить такую возможность, когда на родине дела шли ни шатко ни валко и многие остались вообще без работы, было бы неразумно, и Вика отправилась в путь.

Выступать ей с подругами предстояло в районе Ясмин, застроенном отелями, магазинами и ресторанами и предназначенном главным образом для туристов.

Это был нелегкий труд: шесть раз в неделю девочки выходили на сцену ресторана «Шахерезада», чтобы представить публике красочное шоу под названием «Тысяча и одна ночь».

Так продолжалось полтора года. А потом случилось то, что в корне изменило жизнь Вики.

На почве тяжелого рока

Однажды, придя с девчонками на местную дискотеку, она неожиданно для себя услышала композиции группы «Дип перпл», поклонницей которой была с давних пор. Поэтому ничего странного не было в том, что в конце дискотеки она подошла к одному из музыкантов и поблагодарила за доставленное удовольствие.

Как вскоре выяснилось, это была действительно роковая встреча. Потому что после той дискотеки музыкант стал за Викой ухаживать, а спустя три недели и вовсе сделал ей предложение, чем поверг девушку в шок. Однако Мегер – так звали музыканта – оказался человеком серьезным. И музыка для него являлась лишь хобби, а по своей основной специальности он был инженером, занимавшимся ремонтом компьютерного оборудования. Но прошло целых два года, прежде чем Виктория приняла его предложение.

К тому времени она уже рассталась с девочками из ансамбля, часть из которых уехала на родину, а другая осела в Тунисе, и теперь работала художественным руководителем местного танцевального ансамбля.

В тот период ей казалось, что она пребывает в волшебной сказке, поскольку в туристической зоне, где она жила и трудилась, все было устроено и организовано наилучшим образом. И только переехав в мужнин дом на окраине Хаммамета, Вика поняла: не все то золото, что блестит.

Конец тысячи и одной ночи

После налаженного и даже комфортного быта в туристическом кластере жизнь за его пределами показалась Вике серой и неустроенной. Как выяснилось, дома рядовых тунисцев совсем не похожи на четырехзвездочные отели, в которых она до сих пор жила. А в подавляющем большинстве в них нет даже системы отопления, что при невысокой температуре зимой, большой влажности и сильных ветрах, переходящих иногда в ураганы с летающими по воздуху пальмами, явилось настоящим испытанием для не привыкшей к таким условиям россиянки.

Первое время после свадьбы Вика с мужем жили в доме с электрическим обогревателем, который изымал из их небогатого семейного бюджета огромные суммы; поэтому они сняли другое жилье с отоплением, за которое платили в месяц 600 тунисских динаров (примерно 200 американских долларов).

К тому времени у них с Мегером появился ребенок. Но если с холодом и черной настенной плесенью Виктории в конце концов удалось справиться, то перевоспитать тунисцев, привыкших входить в дом, не снимая обуви, ей не удалось. Пришлось ограничить вход в их дом даже для родственников мужа.

Не может до сих пор россиянка привыкнуть и к летней жаре, из-за которой она две-три недели лежит пластом, а также к постоянно забивающейся канализации и регулярным затоплениям их городка с ветрами, поднимающими на воздух все, что плохо лежит – из-за чего Тунис называют «страной летающих пакетов».

– В государственных детских садах ни дети, ни воспитатели не имеют привычки мыть руки перед едой, – говорит Виктория, – а ребятишки приходят в садик без медицинских справок, даже если у них температура. Вот почему мы своего сына отдали в частный детсад, где соблюдается хоть какая-то гигиена, хотя нам это обходится в 150 динаров в месяц…

Как за каменной стеной

Неизвестно, смогла бы Виктория, находящаяся сейчас с ребенком дома, решить все эти проблемы, если бы не муж. Будучи по происхождению тунисцем с берберскими корнями, Мегер оказался настоящим мужчиной, который каждый день отправляется за 60 километров в столицу, чтобы заработать своей семье на жизнь.

Но и у Вики хлопот тоже хватает, поскольку содержать в порядке тунисский дом совсем непросто. Кроме того, будучи человеком творческим, она и сына своего старается приобщить к искусству: сочиняет с ним вместе музыку, разучивает песни, пишет картины.

Ассимилироваться Виктория не хочет и по мере сил старается сохранить связь с родной культурой.

– У нас здесь целая русская диаспора, больше тысячи человек, – замечает она. – Также есть группа в интернете, которая называется «Наши в Тунисе». В основном там женщины. Мы общаемся, отмечаем российские праздники. Каждый приносит что-нибудь из русского меню: хлеб, селедочку, маринады...

А вот с работой решить вопрос мне будет сложнее. По основной специальности я юрист, а сейчас еще и поступила в Воронежский институт менеджмента и маркетинга на заочное отделение. Но этот диплом, если я его получу, надо будет обязательно подтвердить в Тунисе. Лично я бы хотела открыть здесь свое дело, например, в сфере общественного питания. Тунисцы очень любят общаться за трапезой, так что прогореть в этой сфере будет практически невозможно.

Все познается в сравнении

– Хорошо то, – говорит Виктория, – что, в отличие от России, пьяных здесь на улицах не увидишь. И наркоманов поменьше, хотя в столице, по рассказам моих знакомых, кражи и ограбления случаются чуть ли не ежедневно.

Плохо то, что со временем начинаешь забывать русские слова. Вообще-то я по натуре человек консервативный, и оттого нередко вспоминаю Россию. Мне нравилось посещать там бабушку, нравилось ходить в гости и отмечать с друзьями всевозможные праздники. Особенно Новый год, когда все вокруг в снегу, а в окнах горят гирлянды. Здесь этого нет. Здесь в гости даже по праздникам не ходят и родственников редко посещают.

Конечно, есть люди, которым в Тунисе все нравится. Мне – нет. Я бы, наверное, уехала назад в Россию, но в Хаммамете у меня дом и семья, которой я дорожу, так что остаюсь здесь…

Фото автора

в Дзен.