02.04.2021, 13:39 Воронежская область одной из первых включилась в работу по развитию инклюзивного образования, сейчас по адаптированным программам обучаются более 6 тыс. детей (из них 4 тыс. – школьники, 2 тыс. – воспитанники детских садов). Но даже флагманы сталкиваются с трудностями.
Их обсудили на региональной практической конференции «Инклюзия на практике в дошкольном, школьном и дополнительном образовании. Опыт. Проблемы. Перспективы». Почему инклюзия требует педагогического творчества и может спровоцировать травлю, узнал корреспондент «Горкома36».
Первооткрыватели
Аня – артистичная девочка, занимается вокалом, декоративно-прикладным творчеством и художественной гимнастикой. Окончила девять классов общеобразовательной школы, а могла бы туда и не пойти. Ее мама Жанна Беннер долго терзала себя сомнениями – а стоит ли девочку с синдромом Дауна отдавать в обычный сад, а затем школу?
– Тогда, десять лет назад, ни о какой инклюзии и речи не шло. Я была уверена, что нам нужно специализированное учреждение, где будет расписание необходимых занятий. Но однажды на прогулке я увидела, как бабушка с внуком идут и что-то все время повторяют. Я поняла, что дети с особенностями развития имеют хорошую подражательную способность, они обучаемы, – рассказала Жанна Беннер. – Мы оказались первооткрывателями инклюзии в своей школе.
Сегодня говорят, что знакомство класса с ребенком, имеющим особенности, должно быть подготовлено, но в случае с Аней все произошло стихийно. Жанну спрашивали – не боится ли она, что ребенок станет «грушей для битья», что девочку будут дразнить. К чему ей этот стресс? И мама села с дочкой за одну парту.
– Ходила с ней целую неделю, но потом поняла, что мешаю ей погружаться в учебный процесс. К счастью, с агрессией и жестокостью мы не столкнулись, хотя тоже были неприятные моменты. Как-то над Аней посмеялись, что она не умеет бегать, у нас состоялся серьезный разговор. Я объяснила ей, что у каждого свой талант. Пусть она не умеет бегать, зато хорошо поет, – вспомнила Беннер. – Родители тоже по-разному реагировали, кто-то подходил к учительнице и говорил, что из-за Ани их дети станут хуже учиться, предлагали даже, чтобы мы забрали документы. Педагог четко дала им понять, что этот процесс – инклюзии – уже необратим, это норма жизни. Если бы ушла Аня, пришел бы другой ребенок.
Без праздника, но с подходом
Понятие инклюзивного образования появилось в законе «Об образовании» в декабре 2012 года, и детей с ограниченными возможностями здоровья повсеместно стали включать в образовательный процесс, при этом сохранив и коррекционные школы. Как пояснила директор ГБУ ВО «Центр психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи» Ольга Недорезова, в регионе работают 444 тьютора – по этому показателю Воронежская область опережает многие другие. В состав центра входит Центральная психолого-медико-педагогическая комиссия, которая помогает школам в реализации адаптивных программ, консультирует на тему, как взаимодействовать с детьми разных нозологий и как их принимать в классах.
– Один из минусов, препятствующих развитию инклюзии, заключается в отсутствии инклюзивной культуры в школах. Конечно, сейчас инклюзия «подготовленная», почти не встречается такого, чтобы ребенка с ОВЗ привели в класс – а там как хотите, но сохраняется неполное понимание процесса, того, каким он должен быть, – говорит организатор конференции, руководитель НКО «Перспектива» Тамара Харсеева. – Не надо из этого праздник устраивать, ведь суть в том, чтобы на особенности таких ребят перестали обращать внимание.
Многое зависит не только от учителя, который старается объединить класс, но и от родителей. Сама Тамара воспитывает сына с тяжелым нарушением слуха. Рассказывает, что, когда привела его в школу, не кричала на каждом углу про льготы, мол, «у меня ребенок – инвалид, и я не буду сдавать на шторы». Напротив, учила сына жить в социуме и сама не отделялась: старалась быть среди всех.
– Дети с инвалидностью, особенно с ментальной, могут оказаться в ситуации буллинга. Так же как и родители. Кому-то всю жизнь приходится буквально отвоевывать право их ребенка учиться вместе со всеми – так, к сожалению, бывает. Здесь как раз и проседает культура инклюзии. Мы полагаем, что необходимы родительские просветительские группы, – пояснила Харсеева.
– Такая школа должна стать повседневной жизнью, причем для всех участников образовательного процесса. При инклюзии должно быть комфортно и особенному ребенку, и нормотипичным детям, – считает международный эксперт инклюзивного образования, учитель высшей категории из Москвы Екатерина Романова.
Обобщить опыт
На региональной конференции затронули также вопросы, касающиеся разнообразия адаптивных программ (в зависимости от нозологии), профилактики эмоционального выгорания у родителей детей-инвалидов, а также педагогов, сферы дополнительного образования, где, уверены специалисты, еще больше возможностей для развития инклюзивной среды. Своим опытом поделились педагог «Реальной школы» Татьяна Вовчаренко, руководитель инклюзивного театра-студии детского мюзикла «Наш город» Любовь Бугакова и педагог-психолог областного центра реабилитации «Парус надежды» Инна Абаджян.
Форум состоялся при поддержке областного департамента образования, фонда президентских грантов и собрал около 120 участников из Москвы, Курской, Тамбовской, Орловской областей – как очно, так и онлайн.
Ирина ЛАЗАРЕВА
Фото предоставлено организаторами