05.04.2024, 10:12 
Кто были эти зодчие, благодаря которым мы до сих пор ходим по родным и привычным улицам? Какие дома, «урожденные» первым генпланом, сохранены здесь до сих пор, несмотря на все последовавшие потрясения? А какие – только намечались к строительству? И как вся эта история возведения города отражает другие драматичные повороты в его истории? Знаниями обо всем этом с редакцией делится воронежский историк, сотрудник краеведческого центра библиотеки №2 им. А.В. Кольцова Елена Устинова.
Первые архитекторы
– В 1773 году в Воронеже произошло событие, которое значительно повлияло на его судьбу. Очень сильный пожар. Весь тот год вошел в историю России как период страшных пожаров. Полностью сгорели Кострома, Красноярск, Тверь, частично были уничтожены огнем Нарва, Оренбург, Чебоксары, Вологда. Ведь организованной пожарной помощи тогда еще не было – тушили в городах, кто как мог. Воронеж по этой причине тоже сильно выгорел. Он был совсем небольшим – весь деревянный, хаотично разбросанный улочками и переулками на правом берегу реки Воронеж с центром между нынешними площадями Ленина и Университетской. В столицу о воронежском пожаре донесли. И петербургские архитекторы в 1774 году создали, прямо скажем, с европейским размахом генеральный план города Воронежа. Это был первый официальный архитектурный проект нашего города. А первым архитектором здесь стал Николай Иевский, приехавший в Воронеж несколькими годами раньше. Доработку его плана совершал в Петербурге архитектор с громким именем в России Иван Старов. Также у нас до сих пор сохранены дома, построенные по проекту выдающегося итальянского зодчего Джакомо Кваренги. Он строил Россию екатерининских времен.
Лучи и прямоугольники
– На первом генплане изображена река Воронеж и далее центр города – нынешняя Университетская площадь, откуда наподобие трезубца отходит трехлучие улиц. Здесь берет начало главная улица того времени Новая Московская – нынешняя Плехановская. Следующий луч – улица Большая Девическая, указывающая направление к речке Девица. Это нынешняя улица Андрея Платонова. И луч Мещанской улицы, нынешней Володарского. Окраиной города значилась нынешняя Кольцовская. В генплане было предусмотрено также прямоугольное построение улиц по образцу Петербурга. Таким строгим линиям соответствовала «першпектива» новой улицы Большая Дворянская и прилегающей к ней территории. Все эти новые улицы и дома согласно генплану строились на выгоревших пространствах. И уже нельзя было строить хаотично, а только по утвержденным улицам нового европейского образца.
По замыслу Джакомо
– Памятника Петру Первому тогда еще не было, а вот здание от Петровского сквера справа построено именно в то время по проекту Джакомо Кваренги. Тогда это был строгий и изящный двухэтажный дом. После Великой Отечественной войны его надстроили еще двумя этажами. И по сей день этот дом олицетворяет не реализованный полностью проект административного центра города. Согласно первому генплану, близнец дома Кваренги – идентичный ему дублер предполагалось построить на углу Большой Дворянской при спуске к реке Воронеж по нынешней улице Степана Разина. И третье здание, по замыслу зодчих, должно было появиться между этими архитектурными близнецами сзади нынешнего памятника Петру. Весь этот ансамбль в замыслах соединялся арками и галереями. Теперь можно только представить, какой красивый комплекс в XVIII веке мог у нас появиться на месте нынешнего Петровского сквера. Это был неосуществленный архитектурный ансамбль воронежского наместничества, которое тогда как структура стало появляться в административном управлении России. А в сохранившемся от этого замысла доме Кваренги на проспекте Революции размещалась казенная палата. В ее подвалах хранились городские казначейские деньги. И даже есть легенда о подземном ходе, который из этого подвала был проложен к реке Воронеж. В случае чего так могли быть спасены городские финансы.
Резиденции губернаторов и ямщиков
– Немногим позже в этом архитектурном сердце города в стиле классицизма появилось здание 1780 года. Это резиденция воронежских губернаторов на углу нынешних проспекта Революции и улицы Чайковского. Изначально это был жилой дом воронежского коменданта полковника Хрущева. Затем до 1917 года дом служил официальной резиденцией воронежских губернаторов. Здесь размещались канцелярия губернатора и его жилые покои. История дома связана со многими известными людьми. Например, Михаил Веневитинов несколько лет прослужил чиновником особых поручений при воронежском губернаторе, и его кабинет располагался в этом же доме.
А рядом, напротив нынешнего Петровского сквера, в 1779 году архитектором Николаем Иевским было построено здание дворцового типа – воронежский «брат» Эрмитажа. Сегодня воронежцы хорошо знают этот адрес по проспекту Революции, 18 как областной художественный музей имени Крамского.
Если отсюда мы снова пересечем нынешний проспект, возвращаясь к дому Кваренги, то правее него будет дом 25 – здание старинного воронежского почтамта. Почта в нем основана в конце XVIII века. Можно сказать, что здесь размещался целый комплекс аптекаря Зегера, построенный по первому генеральному плану. Почтовая контора соседствовала с аптекой, и здесь были конюшни, помещения для ночлега ямщиков и путников.
За каждый дом «мироеда»
– В XVIII веке Новомосковская улица должна была стать главной торговой артерией города. Она создавалась как осевая линия нескольких рыночных площадей, и вдоль нее расположилась площадь Круглых рядов в форме полукруглых подков друг напротив друга. Эти ряды были возведены на месте сгоревшего городского базара в соответствии с тем же регулярным планом императрицы. Нам с тех времен здесь осталось трехэтажное здание в дворцовом стиле купца Севастьянова, в котором сейчас размещен Литературный музей им. Ивана Никитина.
Советскому архитектору Николаю Троицкому пришлось пережить много давления на всяких парткомиссиях за его намерение сохранять каждый архитектурный памятник – каждый дом «купца-мироеда». Все эти особнячки на новых советских планах перечеркивались – на их месте должны были вырасти дома советского человека в стиле конструктивизма и сталинского ампира. Но Троицкий сражался за каждый сохранившийся старинный дом. Доказывал, что это – архитектурное наследие всех последующих поколений воронежцев.