12.03.2020, 20:10 
«Весной я болен», – признавался Пушкин. И добросовестно перечислял симптомы: «…кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены…» Если бы он нынче добавил пару слов про кашель и температуру – легко мог бы загреметь в изолятор и там, в тиши и одиночестве, пережить еще одну Болдинскую осень – ставь только устриц и шампанское под дверь.
У меня тоже чувства и ум стеснены тоскою, потому что прекрасно помню: в последний раз слово «пандемия» звучало по поводу свиного гриппа в 2009 году – и тоже совпало с финансовым кризисом.
Меня одного смущает такое совпадение?
А за три года до свинопандемии было пришествие птичьего гриппа, который немедля получил название чумы XXI века – не из-за того, что выкосил пол-Европы, а из-за одной только гипотезы о том, что вирус птичьего гриппа может начать мутировать и передаваться от человека к человеку. Но этого было достаточно, чтобы обычные витамины лихорадочно переименовали в средство профилактики простуды и птичьего гриппа, а цены в аптеках повысились на все – вплоть до клизм. Денег в миссию по спасению человечества от ужаса, летящего на крыльях уток, было вложено немерено. Ведь надо было обезопасить людей от птиц, птиц от людей, а также одну популяцию особей от другой. Диких – от домашних. Россиян – от китайцев. Значит, надо было разработать и финансировать соответствующее количество программ и сформировать столько же медико-ветеринарных структур. Ну и выделить денег на вакцину, эффективность которой не доказана до сих пор. Потому что птичий грипп кончился.
Но пришел свиной грипп – кому война, кому мать родна – и принес новые проекты, бюджетные программы, благотворительные пожертвования и море пиара для борцов с очередной чумой XXI века. Ну и новые цены в аптеках, разумеется...
Так на наших глазах вирус стал частью экономики. Да, нынче мировой ВВП падает, но борьба с пандемией – это тоже производство и услуги, тоже ВВП, и она способна компенсировать даже часть выпадающего оборота «нефтянки». В общем, это антикризисное явление, и кризис на вирус дает плюс.
Да, кое-какие выводы из предыдущих эпидемий мы сделали. Мы штрафуем тех, кто играет с названиями препаратов или взвинчивает цены (впрочем, если маски исчезают, мы уж ничего не можем поделать: на нет и суда нет), не называем COVID19 чумой XXI века: банально. А в остальном все то же: ажиотажные попытки нажиться у одних и паника – у других. Причем это в равной степени относится и к кризису, и к вирусу.
Кризисовирус начал гнездиться не столько в Китае, сколько в виртуальном сознании глобализированного общества. Но как только нам надоест о нем думать, он исчезнет как минимум наполовину. Мысль материальна.
А главное, люди – не утки и не свиньи. Они могут договориться.