03.03.2021, 17:57 И у него – свой взгляд на процессы в современной науке.
– По-видимому, одной из самых главных проблем развития современной науки в России оказывается ежегодно уменьшающаяся доля участия в исследованиях молодых ученых. Российская наука стремительно стареет. Для молодых людей занятия наукой не являются популярными, – констатирует профессор Овчинников. – Выпускники университетов выбирают занятия, приносящие более легкий и прогнозируемый заработок. Серьезные научные исследования, которые могут дать яркие результаты, требуют ежедневной работы над решаемой проблемой.
Обучение в аспирантуре в настоящее время не дает финансовой стабильности, и его могут себе позволить ребята из состоятельных семей или дополнительно работающие в других местах. Неудивительно, что число аспирантов сейчас невелико. Для сравнения: в 1930-1931 гг. в аспирантуру по физике в ВГУ на одну единственную кафедру, где работал один профессор и несколько доцентов, зачисляли 22 аспиранта. Это был государственный заказ специалистов высшей квалификации для НИИ и вузов в СССР. В 2019 году на 10 кафедр физфака ВГУ, где работает 40 докторов наук, было принято всего 12 аспирантов! И причина даже не в отсутствии достаточного количества мест в аспирантуру. По окончании аспирантуры молодые ученые, как правило, не имеют постоянной преподавательской работы.
– Но сейчас существует множество грантов, по которым работают научные коллективы…
– Исследователи могут развиваться только в условиях поддержки грантами различных фондов, но получить и выполнить их и при этом соблюсти все бюрократические процедуры непросто.
Вместе с тем развитие государства немыслимо без фундаментальной и прикладной науки мирового уровня! Уровень научных исследований определяет уровень технологий. И это не просто дополнительные возможности – это условие национальной безопасности любой страны.
– Как вы оцениваете уровень исследований в российских научных и образовательных центрах, в том числе в Воронежском университете?
– Многие исследования молодых ученых в университетах весьма перспективны. Это очень хорошо видно при экспертизе проектов, предлагаемых аспирантами, молодыми кандидатами наук, прежде всего Российскому фонду фундаментальных исследований, – уточняет профессор Овчинников. – Научные исследования в Воронежском госуниверситете весьма разнообразны, как в любом классическом университете. Большинство из развиваемых у нас научных направлений определено достижениями научных школ, возникших за более чем вековую историю университета в Воронеже. Многие научные школы в области физики, химии, биологии, математики известны далеко за пределами нашей страны, и это имеет принципиальное значение.
– Насколько точно можно прогнозировать практическое приложение фундаментальных исследований?
– Часто фундаментальные исследования сразу ориентированы на определенные приложения. Но значительная доля крупных открытий, имеющих практический выход, происходит неожиданно. Другими словами, яркое открытие, как правило, невозможно предсказать. Например, эффект Черенкова – Вавилова. Выпускник физмата Воронежского государственного университета 1928 года, будущий академик, первый советский Нобелевский лауреат по физике 1958 года Павел Черенков получил в 1932 году задание исследовать радиолюминесценцию ураниловых солей под действием гамма-лучей. В ходе работы Черенков обнаружил странное направленное голубое свечение в виде конуса, которое невозможно было отнести к люминесценции. Подробное исследование этого эффекта послужило основой для открытия мирового уровня. Практическим результатом стало создание целой серии уникальных приборов для регистрации элементарных частиц: черенковских детекторов, счетчиков, спектрометров, камер. Без этих приборов невозможно представить современный этап активного изучения космоса, глубин морей и океанов, работу атомных станций, ускорителей и обсерваторий. Черенковскими приборами оснащены космические обсерватории NASA, обсерватория Оже в Аргентине, Большой адронный коллайдер и многие другие сооружения.
Черенкову принадлежит высказывание: «Трудно рассудить, чего в жизни было больше – удач, невезения, счастья… Но я твердо знаю, чего было много – преодоления».
Прорыв или авантюра?
Вместо ухода под землю нам предлагают воспарить над нею.
Что там ваш Илон Маск с его электромобилями, ползающими по бренной земле! Воронежский стартап Scienex два года назад начал работу над прототипом аэромобиля Flyter, который впоследствии сможет работать в сфере перевозки людей и грузов.
Достоинством Flyter глава компании Евгений Тырнов считает безопасную аэродинамическую форму: корпус будет иметь обтекаемую форму при отсутствии внешних винтов. Внешне габариты как у микроавтобуса: примерно два на пять метров. Но в салоне поместятся лишь два человека. Никаких пилотов – управление доверят искусственному интеллекту. Дальность полета составит 150 км на скорости около 120 км/ч при высоте до 1500 метров.
Амбициозность проекта впечатляет. Впрочем, сами инициаторы настолько верят в свою идею, что вкладывают в нее личные деньги, надеясь лишь в будущем привлекать средства венчурных фондов – речь идет о сотнях миллионов долларов.
Может ли (хотя бы в наших мечтах) аэротакси прийти на смену уходящему в сферу разочарований воронежскому метро? Вряд ли это вопрос скорого времени. В качестве потенциального рынка реализации Scienex в первую очередь рассматривает Китай, Японию, Индию с их мегаполисами. В России, по мнению создателей, обстановка и инфраструктура пока неблагоприятны для такого стартапа. Да и среднероссийскому пассажиру регулярные поездки на аэротакси вряд ли будут по карману.
Технические детали концепции Scienex пока скрывает, и остается без ответа главный вопрос: как же эта штука летает и управляется? Но главный конструктор машины Владимир Корольков – один из авторитетнейших в Воронеже специалистов – д.т.н., завкафедрой самолетостроения ВГТУ, автор 40 патентов – такой человек вряд ли будет заниматься фейками. И уже летом он планирует начать летные испытания полноразмерного прототипа машины.
Материалы подготовил Артем Ушаков