У газетчиков тоже есть родственники и даже, не побоюсь этого слова, друзья. И когда они спрашивают газетчика: «Какие новости?», то имеются в виду новости как таковые, а не подробности из личной жизни работника медиасферы.
По молодости я выкладывал друзьям все новости, какие удалось разведать за последние дни. Но со временем кое-что понял про свою специальность, и теперь на вопрос о новостях заученно отвечаю: «Случись что хорошее, вы и без меня почувствуете, а остальное – не новость».
С месяц назад утром прямо под окном моего кабинета на улице Ворошилова остановился грузовик, у которого загорелась кабина. Нечасто бывает так, что новость сама приезжает к репортеру на рабочее место. Пламя было знатным, я быстренько сделал пару фоток, а после до приезда пожарных вместе с другими таскал воду, которой заливали огонь.
Потом сел и набросал на сайт «Горком36» заметку: так, мол, и так, на Ворошилова загорелся МАЗ, никто не пострадал, кабина сгорела. Но пока мы тушили, в интернете уже выложили видео этого пожара, сделанное из проезжавшего автомобиля, автор которого написал, что горит КамАЗ. И пресса подхватила этот КамАЗ и понесла дальше. По привычке все друг у друга переписывали, новость вышла топовая, и весь город читал, что горел КамАЗ. А я-то видел, что это МАЗ, и писал про МАЗ. Но мое сообщение не ротировалось и не вызвало интереса у публики.
Вроде бы пустяк, да, но массово распространенная новость не соответствовала истине, вот в чем штука. Был бы случай частным и касался только марки машины – и говорить об этом не стоило.
Но все обстоит несколько иначе. И когда я говорю собеседникам, что новостей не существует, я не кривлю душой ни секунды.