01.09.2018, 06:18 
Руководитель нюрнбергского Института социального научного исследования, образования и консультирования Биргит Ирмгард Майр хорошо известна в научных и общественных кругах Германии и Австрии. Много лет Биргит – австрийка по происхождению – упорно исследует и спасает от забвения самые болезненные повороты в истории своих соотечественников. Этим летом госпожа Майр посетила Воронеж по приглашению Научно-образовательного центра устной истории, действующего на базе института высоких технологий, и выступила с открытой лекцией для воронежских ученых, педагогов, студентов. А также съездила в село Гремячье и вместе с директором военно-исторического музея «Донской рубеж: Гремячье» Юрием Кашкиным побывала на местах воронежских захоронений венгерской и немецкой армий. Корреспонденту «Горкома36» немецкий ученый открыла новые страницы Второй мировой войны.
Если кто забыл: 1 сентября – 79-я годовщина начала Второй мировой войны.
Какой-то лагерь
Биргит Майр рассказала о событиях на своей малой родине рядом с австрийской деревушкой Кематен под городом Инсбрук. Там в подземных штольнях на производстве самолетов «Мессершмитт» с 1943 по 1945 год жили и работали больше сотни тысяч советских военнопленных. В апреле 1945-го они были угнаны «маршем смерти» в направлении Дахау. В самих штольнях после освобождения были обнаружены сотни непогребенных тел.
– В 12 лет узнала, что недалеко от моего дома был какой-то лагерь для русских. Я удивилась: что делали русские в нашей местности? С тех пор и начала выяснять все обстоятельства, – рассказывает Биргит Майр.
Она спустилась в подземелье и разыскала те самые бараки для советских военнопленных. А потом посетила местный архив и была удивлена, что в нем сохранились все регистрационные карточки на «восточных рабочих», карточки с тысячами имен советских военнопленных.
– Национал-социалисты были изрядными бюрократами. Но община Кематен не разрешила мне опубликовать эти документы. Местные не хотят рассказывать о том времени и о своих земляках, многие из которых до сих пор живы, а во время войны служили в гестапо или надзирателями в подземном концлагере. В архиве сохранено письмо коменданта лагеря Вальтера Вайцера своему СС-руководству. Вайцер рапортует об обращении с русскими узниками: «Мы не давали им еды вообще. И каждый раз они получали 25 ударов палками. Может, это и запрещено, но мы имели прекрасный опыт», – пишет Вайцер. В наше время этот человек, опытный штурмовик с 1933-го года, стал почетным гражданином моего родного городка, и совсем недавно после смерти его именем даже названа улица. В Австрии никто не поднимает сейчас этот вопрос – кем были многие ныне почетные граждане в годы войны. Все мое поколение выросло в полном неведении о том, чем тогда занимались наши родители, няни, учительницы, врачи. И если в Германии началась мощная работа над прошлым, то в Австрии до сих пор с трудом соглашаются признать свое участие в войне. Именно поэтому я всем этим и занялась как историк. И не слишком удивилась, когда мне стали звонить и угрожать, – рассказывает Биргит.
Здесь Русский луг…
С воронежцами Биргит Майр связывает другая история – в городе Нюрнберг, где она работает сейчас, в 2015 году власти приняли решение увековечить память жертв «Русского луга», как местные называли «исправительный» лагерь гестапо для иностранных рабочих, среди которых было много советских людей. Ныне уютная прогулочная окраина Нюрнберга в 1942-1943 годах стала одним из самых кровавых мест Германии, где с особой жестокостью содержались «восточные рабочие» и советские военнопленные. Сюда привозили заключенных, нарушивших какие-либо нацистские предписания в других лагерях. Почти все заключенные к концу войны погибли.
А потом в Германии об этом месте старались не вспоминать. Оно преобразилось в уютную парковую зону с цветочной изгородью, и Русский луг все чаще стали называть Лугом Роз. Как объясняет Биргит, сразу после войны площади бывших трудовых лагерей власти Западной Германии старались распродать в частные руки, чтобы буквально стереть с лица земли следы нацистских преступлений.
Уже в новом веке общественники Нюрнберга начали свою борьбу с местными властями за увековечивание памяти жертв нацизма. Вдохновила их Биргит. Но у нее оказалась сильная оппозиция среди других горожан, которым прогулки в живописной парковой зоне были дороже «травматичной» исторической памяти.
Переломным моментом в этой борьбе послужил приезд в Баварию воронежских учителей и студентов на российско-германский семинар «Принудительный труд «восточных рабочих» в нацистской Германии – российская и баварская культуры памяти». Именно Биргит Майр тогда привезла воронежцев на Русский луг прямо из аудитории семинара. Визит воронежцев Биргит удачно использовала в затяжном конфликте Нюрнберга.
– Много лет у нас не получается установить здесь мемориальную доску русским пленным. Все вокруг делают вид, что ничего не помнят и не знают. И вот сюда приехали воронежцы, и я хочу показать им место, где истязали их соотечественников, – сказала тогда Биргит на импровизированной пресс-конференции прямо на Русском лугу.
Дискуссия оказалась переломной – власти Нюрнберга приняли, наконец, решение об установлении памятной стелы.
– Многие все еще ищут своих близких, пропавших в годы войны. Поэтому «размороженная» в Нюрнберге информация о лагере советских военнопленных на Русском лугу поможет заполнить и отечественные пробелы памяти – о людях, которые в советском обществе оказались «фигурами умолчания», – комментирует «Горкому36» руководитель воронежского Научно-образовательного центра устной истории Наталья Тимофеева.
«Надеюсь, они сумасшедшие»
– Несмотря на трагические уроки истории, сам дух нацизма никуда не выветрился в мире. И весь исторический опыт доказывает, что радикально-националистическим настроениям в обществе предшествуют финансовые кризисы. Такой кризис 1929-го года привел к тому, что у немецких граждан не стало уверенности ни в чем. Они не знали, смогут ли купить хоть что-то завтра на зарплату, которую получили сегодня. Но вчера на улице в Воронеже я увидела вполне не бедных на вид молодых людей с нацистской татуировкой. И вот этого мне не понять – ведь гитлеровцы уничтожали их дедов и прадедов. Эти молодые люди не учились в школе, не знают события Великой Отечественной и Второй мировой войн? Или идеи антикоммунизма их до этого довели? Впрочем, надеюсь, что они просто сумасшедшие, – говорит Биргит Майр.