23.12.2018, 17:05 
Минстрой предложил законодательно дать определение ветхого и аварийного жилья, сообщил сайт ведомства. Информация прошла практически незамеченной даже для деловой прессы. Никакого шума, дискуссий, восторгов в официальных СМИ, никакой язвительности и иронии в соцсетях. А напрасно. Факт достоин и иронии, и восторгов.
Цифры потолочного перекрытия
Профессора Воронежского строительного института еще в 80-х годах прошлого века в газете «Коммуна» били тревогу: мол, отсутствие в понятийной базе такого определения, как «ветхое жилье», сдерживает не только развитие академической науки, но и практики строительства.
Не случайно проблему начали поднимать именно в это время и именно в Воронеже. На горизонте замаячил срок окончания эксплуатации шлакоблочных зданий – около тысячи двухэтажных домов послевоенной постройки. Воронеж был почти стерт с лица земли и возродился из собственного пепла. Кроме шлака, в состав их блоков входят щебень и мусор разбомбленных домов. Конечно, такой стеновой материал не соответствует никаким нормативам.
А есть ли вообще нормативный срок службы шлакоблочных домов? Я лично не нашел. Здесь тоже белое пятно нормативной базы. Жилые дома из шлакоблоков даже в голодном 1947 году считались временной постройкой. Даже конструктивно это было временное жилье – бараки, коммуналки, маломерки с деревянными перекрытиями, без подвалов, без теплой воды, ванны, душа и тому подобных излишеств. Предполагалось, что через 50 лет народ-победитель всеми своими поколениями будет жить в добротных зданиях из кирпича и бетона.
Такая ясная мысль не нуждалась в жалких юридических подпорках.
Но откуда вязалась цифра 50? С потолка! Когда прошли реальные 50 лет, выяснилось, что шлакоблоки могут стоять намного дольше. 70-сантиметровые стены, не имеющие серьезной нагрузки, способны служить и 100, и 150 лет. Они оказались прочнее, теплее, долговечнее, чем хрущевские «панельки».
Более того, дома оказались долговечнее государства – оно исчезло, не оставив после себя понятия «ветхое жилье».
Как в той детской песенке: «Ж... есть, а слова нет».
Ветхое – это ветхое!
Нельзя сказать, что наука все это время стояла на месте. Нет, светлые умы из научных центров, чье название состоит минимум из 14 слов, предлагали свои решения понятийной проблемы. И понемногу их предложения проникали в нормативную документацию.
Вот пример. «Ветхое состояние здания – состояние, при котором конструкции, основание (здание в целом) в результате высокого физического износа перестают удовлетворять заданным эксплуатационным требованиям ("Методические рекомендации по защите прав участников реконструкции жилых домов различных форм собственности", утв. Приказом Госстроя РФ от 10.11.1998 № 8).
Ветхое – значит не удовлетворяющее. Гм, понятие расплывчатое, под него при желании можно подвести 90% воронежского жилфонда.
Далее: «Ветхое состояние здания – состояние, при котором конструкции здания и здание в целом имеет износ: для каменных домов – свыше 70%...» Это методическое пособие по содержанию и ремонту жилищного фонда от Госстроя России от 2004 года официально не публиковалось, поэтому широко используемый показатель в 70% тоже не вполне легитимен.
Наконец, постановлением Правительства Российской Федерации от 4 сентября 2003 г. № 552 дается просто потрясающее определение: «Ветхое жилье – это жилье, находящееся в ветхом состоянии». Ветхое – это ветхое!
В итоге, принимая в 2006-м Жилищный кодекс РФ, авторы вообще избегли такого понятия, как «ветхое жилье». Ветхость есть, а слова нет!
При этом критерий аварийного жилья вот уже лет 700 ни у кого не вызывает сомнений, он заложен в самом термине: аварийный дом – тот, с которым может случиться авария: обрушение стен, потолков, фундаментов и т. п.
Безумство храбрых
Федералы оказались бессильны перед терминологической проблемой, но знамя борьбы за ясность слов и выражений бесстрашно подняли воронежские депутаты, когда в 2009 году инициировали муниципальную программу реконструкции ветхих кварталов. В воронежском варианте понятие резко упростилось. Ветхое жилье – это жилье, оказавшееся на территории, намеченной к реновации.
Но если бы спросили обитателей этих слободок, какая разница между аварийным и ветхим, они бы сказали: технически – никакой. «Ветхое = аварийное» – четкая, ясная формула, но и она уже стала устаревать. Потому что федпрограмма расселения аварийного жилья работает, и по ней в год расселяются десятки домов в городе. А в рамках «реконструкции кварталов» – считанные единицы. И потому ветхий фонд ветшает быстрее, чем аварийный.
Появилось ветхое жилье, чье состояние хуже аварийного! Вот этому действительно нет никакого определения. Кроме одного: полная, извиняюсь, ветхость.
И наши городские депутаты на фоне такой картины скинули карты – программу продлили до 2030 года, когда наверняка никого из нынешнего состава депутатов на скамьях городского заксобрания уже не будет.
Эстафета сверху
И снова эстафетная палочка терминологического поиска переходит на федеральный уровень. Но Минстрой стал умнее и осторожнее. Он сам не берется ничего формулировать, он «предлагает подумать» над определением законодателям.
И правильно делает. Потому что каждое слово в такой формуле будет стоить миллиарды. Сказав «а», надо будет говорить «б» – то есть вписывать новые строки в федеральные программы и изыскивать под них финансирование. А где взять денег по нынешним временам? Снять со строки «аварийное жилье»? Отнять у врачей-учителей? Ввести новый налог?
В общем, что-то подсказывает мне, что в ближайшие годы мы так и не узнаем, что же это такое – ветхое жилье.