13.02.2024, 09:44 
Бывая здесь в разные годы и сравнивая впечатления, с радостью отмечаю, что интерес зрителей к театру растет, как и гордость за своих артистов. Хотя постоянное обновление кадров является общей чертой для таких коллективов. Артисты здесь легко срываются с места и кочуют из театра в театр, прямо как у Островского – одни «из Вологды в Керчь», другие из «Керчи в Вологду». Приехав для отсмотра спектаклей в рамках ежегодного конкурса «Браво», кого-то в труппе я уже не застала. Зато обнаружила много новых интересных лиц.
Есть ли выход?
В первый вечер давали «На дне». Эта пьеса Горького хорошо известна, входит в школьную программу и содержит определенный стереотип восприятия. Однако режиссер Юрий Ардашев, как бы отодвинув в сторону общеизвестное, решил рассмотреть ее не с позиции социально-политической, а с иного ракурса. И попытался даже не ответить, а навести зрителя на вопрос: что собрало вместе в ночлежке Костылева столь разных людей, почему именно они оказались на дне жизни, есть ли отсюда выход и для кого из них?
Атмосфера напряженности задана уже в оформлении спектакля (художник Анастасия Плохих) – нары по краям сцены, чуть правее от центра каморка Пепла и стол, а композиционно удерживает все это вертикаль в глубине – то ли маяк, то ли вышка, фонарь которой тревожно обшаривает помещение ночлежки.
В ночлежке поселилась смерть – умирает Анна, убивают Костылева, вешается Актер, неизвестна судьба ошпаренной кипятком Натальи. Рядом с персонажами бродят инфернальные существа в масках, «другие» – из мира, что, по всей видимости, ниже дна. В качестве фонариков они используют пустые бутылки из-под алкоголя. А когда появляется Лука (Олег Рублев), расклад становится очевиден. «Другие» – языческие символы, тьма; Лука – свет, что понятно и по его одежде охристого цвета. В иконописной символике таким цветом пишут одежды святых странников. И рассмотреть происходящее в пьесе в такой плоскости лично мне представляется интересным и необычным. Зрителю предлагается информация для размышления – и пьесу хочется перечитать, да и на спектакль еще раз сходить. Не все в нем, увы, безупречно. Режиссеру еще предстоит большая работа с актерами. К удачам я отнесла бы Костылева Валерия Медведева – свою роль самый опытный и мастеровитый актер театра ведет негромко, просто и уверенно; Квашню Анны Бондаренко, ради сохранения ансамбля чуть притушевывающую в этом образе свою яркую характерность; пластичность Валерии Марабян в роли Насти; молодого перспективного актера Евгения Камельхара в роли Сатина. Да и играющий Луку Олег Рублев со своей задачей вполне справляется.
Свежо и энергично
Во второй вечер мы увидели «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Передать искрометность комедии Бомарше, видимо, поставил своей задачей постановщик Юрий Ардашев и во многом с этой задачей справился. Спектакль простроен ритмически, задан верный темп, действие развивается динамично, без длиннот и лишних пауз. Что замечательно – в этом спектакле никто никому не подражает, хотя, наверное, трудно отстраниться от Фигаро Андрея Миронова и Графа Альмавивы Александра Ширвиндта. Показанный бесконечное количество раз по телевидению спектакль Театра сатиры у всех, наверное, уже в подкорке. Спектакль борисоглебцев берет обаянием молодости. Не хватает мастерства, но свежесть и молодая энергия берут свое. Керубино играет Валерия Марабян. И это не гендерные причуды, а производственная необходимость. С амплуа травести актриса справилась блестяще. Ее Керубино юношески порывист, чист и, кажется, влюблен одновременно во всех обитательниц дворца. Примечательно, что даже в сцене, когда Керубино в женском платье прячут среди девушек, ты видишь переодетого мальчика. Не менее удивительна Марселина в исполнении Анны Бондаренко. Мы видим не второстепенный, почти карикатурный персонаж, а одно из основных действующих лиц. А в монологе о женской судьбе, когда становится понятно, что Фигаро ее сын, она выходит на подлинный драматизм, что невольно смещает центр внимания с мужских историй на женские, делая их главными. Мне понравилось, как Олег Рублев играет Антонио. Обычно довольно подробно изображают, какой он пьяница, пытаясь этим рассмешить. Здесь Антонио, конечно, тоже пьяница, но актер сосредоточен на действии, и это интересно. Я не хочу сказать, что спектакль совершенен. Решенный по первому плану, на уровне сюжета, чем-то особо значительным в художественном смысле он не является. Но жанр выдержан, есть интересные актерские работы, зритель не разочарован. Я считаю его удачей театра.
Театральным город делает зритель
В третий, завершающий вечер шел спектакль «Дорогая Памела» по пьесе американского драматурга Джона Патрика. Материал известнейший. Пьеса, написанная в начале шестидесятых, шла почти на всех площадках страны, имеет несколько экранизаций. Центральная роль в ней бенефисная. Спектакль и был поставлен Юрием Ардашевым минувшим мартом к бенефису Анны Бондаренко. Как и полагается в спектаклях такого рода, ее героиня была центром внимания – живой, трогательной, порой забавной старушкой, вызывавшей и улыбки, и смех, и сочувствие в зале. Ее партнерами на сцене были Максим Гуренко, Игорь Торганов, Валерия Марабян, Александр Колмачевский, Евгений Камельхар и Олег Рублев. Роль Памелы не так проста и требует от исполнительницы довольно крепкого мастерства. В течение трех дней эту актрису я видела в пяти спектаклях. Кроме уже упомянутых, была Лиса Алиса в «Золотом ключике», который она сама и поставила, и Баба-яга в сказке «Как Баба-яга к свадьбе готовилась» (удачная инсценировка и постановка актера театра Максима Гуренко). Для каждого персонажа Бондаренко нашла свою интонацию и свою краску. Каждый образ был решен. Нигде актрисе не изменило чувство меры и вкуса. И нигде она не повторилась. Мне представляется, что в жизни настоящих артистов наступает момент, когда все сходится – талант, опыт, знание жизни, личностные и эстетические ориентиры приходят в гармонию, и актер выходит на качественно иной, более высокий уровень. Что мы и наблюдаем сейчас в работе Анны Бондаренко.
Спектакли шли не с аншлагами, зал наполнялся на две трети. Но это был внимательный, чутко реагирующий настоящий зритель, пришедший в театр за эмоциональным переживанием. Это очень важно. Ведь именно зритель делает город по-настоящему театральным.