25.04.2019, 13:25 
Мы уже писали о том, что со спектаклем "Выход через спальню" в Воронеже побывала известная актриса, исполнительница роли Веры Ворониной в самом долгоиграющем сериале телеканала СТС "Воронины" – Екатерина Волкова. Перед спектаклем актриса пообщалась с представителями СМИ и рассказала о съемках в "Ворониных", о роли телеведущей и об отношении к моде...
У "Ворониных" – юбилей!
– Катя, в этом году исполняется 10 лет сериалу "Воронины", после которого вы, что называется, и проснулись знаменитой. Вы как-то будете отмечать это событие?
– Как сейчас помню, мы приступили к съемкам 27 августа 2009 года, а 14 ноября вышла первая серия в эфир. Я не знаю, когда группа соберется – наверное, 27 августа и отметим юбилей. От нас тут ничего не зависит, все будет делать канал СТС, а они заранее ничего не готовят – могут за 2 дня собраться. Сейчас мы все в отпуске до 1 июня и пересекаемся только на спектаклях, а с лета начинаем снимать новый блок "Ворониных". Сценаристы уже пишут серии, подбирают локации... Нам заранее ничего не рассказывают – мы приходим на съемочную площадку, нам дают сценарий и ставят перед фактом.
– А вам этот проект за 10 лет еще не набил оскомину?
– Обычно спрашивают, как мы друг другу не надоели. Но дело в том, что мы же не целыми днями вместе. Даже в период съемок мы разъезжаемся на гастроли, в отпуск... Иногда сцены не совпадают, и снимаемся раздельно. Со Стасиком Дужниковым, к примеру, можем месяц не пересекаться на съемочной площадке, а потом за 2-3 дня "отбиваются" все наши совместные сцены. А вообще у нас нет конкуренции, у нас нормальные дружеские отношения. Что называется, характерами сошлись. И даже если мы не видимся, то созваниваемся, ездим друг к другу в гости...
– Это же будет 24-й сезон "Ворониных"?
– Наверное... Мы снимаем блоками по 20 либо 40 серий. Мы не отслеживаем сезоны. Мы снимаем блок по 20 серий, иногда по сорок. Снимается 10 серий за месяц, все вразброс. Зависит от того, как соберутся актеры, как найдут площадки... Опять же погодные условия... Иногда серию пишут под лето, а сдается она зимой. Точнее, канал принял зимой, потому что переделки были. Естественно, тогда показ откладывается на весну.
– Какие еще казусы были во время съемок?
– Ой, их было очень много! Когда я была беременная, мы со Стасиком по графику никак не могли совпасть, приходилось снимать в разное время. Когда стали просматривать смонтированный материал, было очень смешно. Я из кухни выхожу в свободном платье без живота, и тут же вхожу в гостиную уже с животом. Приходилось полностью переснимать все сцены. Потом Егор, помню, заходил в гостиную без цветов, а выходил с цветами. Я из спальни выходила с ровной челкой, а входила в коридор – челка другая, по бокам длинная. Таких ситуаций было очень много. А однажды вообще была мистическая. В какой-то из съемочных дней выяснилось, что ни одна из четырех камер не снимала. Вот как так? Это были очень сложные съемки – длинные монологи, тяжелые сцены... И когда выяснилось, что ничего не записывалось, мы были в шоке.
А вообще даже когда мы уезжали в экспедиции, нам было легко и весело. Но у нас есть примета – когда нам пишут сцены, что Воронины на улице в летний, солнечный день, обязательно будет дождь, будет снег, будет холодно... Когда пишут, что Воронины выезжают в снега, снега не будет. Помню, посмотрели прогноз, когда надо было снимать летнюю сцену – по прогнозу солнце и тепло. Выезжаем на место, начинается дождь, а затем и снег. Мы уже просим – ребята, ну не пишите нам улицу!
"За время съемок сериала все вышли замуж и нарожали кучу детей"
– Когда вы приезжали в Воронеж несколько лет назад, то жаловались, что из-за "Ворониных" вас больше никуда не берут. А сейчас, наверное, испытываете радость – у всех кризис, а у вас есть работа...
– Работа-то есть – и в театре, и в кино. Но просто хочется немного другого... Понятно, что у кого-то вообще ничего нет, такие актеры про нас говорят: "Ой, зажрались! У них есть стабильная работа, а они ноют". Это все понятно. Но нам – абсолютно всей актерской группе – хочется чего-то нового. В параллели можно успеть все. Просто большая часть продюсеров и кастинг-директоров говорят: "Этим звонить бесполезно, у них бесконечные съемки!" Как назло, когда у нас простой, нас никуда не зовут. Но как только работы полно, начинают вызванивать и приглашать на проекты. Какой-то замкнутый круг. Вот сейчас у нас двухмесячный перерыв, но запуски идут на лето. А у нас 1 июня уже начнутся очередные съемки "Ворониных"... Я, конечно, все равно хожу на пробы. А там видно будет – совпадут графики или нет.
– Уже 10 лет сериалу, а ваша Вера все молодая...
– Да не говорите, Маше уже 15 лет, а я все та же! Мы над этим тоже смеемся. Хотя сейчас, пересматривая серии первых сезонов и последних, мы с Егором замечаем, что постарели. "У меня морщины появились!" – кричу я. "А у меня лысина!" – говорит Егор. "Смотри, у тебя живота не было!" – показываю я ему. И он тоже в долгу не остается: "Да и ты, знаешь ли, помоложе была!" Вообще 10 лет – срок, конечно. Все уже за это время замуж вышли, детей нарожали. У кого по двое, у кого по трое...
– А как вы думаете, будет ли Вера когда-нибудь пенсионеркой? Хочется вам сыграть старушечку в седом парике?
– Был момент, когда мы играли родителей. Костя играл папу, я играла маму. В париках. Это ж классно! Мы, наоборот, просим – напишите нам что-нибудь смешное, с гримом. Но это зависит от тайминга. Есть определенная выработка, а пластический грим занимает очень много времени. И писать отдельную серию под это, выделять отдельные деньги – невыгодно. Если это, конечно, будет очень интересная история – тогда да. Но пока не написали под нас старичков. Мы уже смеемся, что быстрее состаримся, чем сценаристы напишут.
"Я не шмоточница, от магазинов я устаю!"
– К вам в 500-й серии "Ворониных" приходил стилист Александр Рогов... Вам понравилось с ним работать?
– Саша – большой молодец. Он умеет импровизировать – это его конек. Когда он пришел на съемочную площадку, то очень переживал, как он вольется в сложившуюся телевизионную семью – сам об этом рассказывал. Но мы приняли его как родного и потом отпускать не хотели, заваливая вопросами: "Саш, а весной что будем носить?", "А вот это где купить?", "А это где взять?", "А это с чем скомбинировать?". Саша даже возмущался шутя: "Я пришел сниматься, а вы меня тут вопросами завалили!" На что мы ответили: "Естественно! Совмещаем приятное с полезным. А где тебя потом поймаешь?"
Мы с Сашей работали в его новом мэйковер-шоу «Рогов. Студия 24», и он мне предложил длинное платье цвета фуксии и розовую вуаль. Сначала я ему сказала: "Саш, я эту фуксию никогда не надену! Я боюсь таких ярких вещей, я буду выглядеть как яркое пятно! Мне проще в футболке, как серая мышка!" – "Наденешь!" – сказал он. Мы долго спорили, потом я отпустила ситуацию и сказала – делай что хочешь. И знаете, мне было комфортно в том образе. Больше всего удовольствия я получила от вуальки. Потом попросила Сашу мне ее отдать.
– Как вы вообще к моде относитесь? Шмоточницей можете себя назвать?
– Я не шмоточница, это точно. Меня очень напрягают магазины, я от них устаю. А все, что связано с модой, это здорово. Я люблю на это смотреть, но не все мне идет. На длинноногих и высоких все вещи с подиума смотрятся совсем по-другому. В повседневной жизни я люблю ходить в том, в чем мне удобно – ношу джинсы, кеды, футболку. Благо это сейчас в моде, и всегда можно подобрать что-нибудь интересное. Я выбираю комфорт! Особенно когда у тебя сплошные переезды... Понятно, что куда-то на выход я либо платье надену, либо какой-то стильный костюм. И неудобную обувь порой... Сцена требует жертв.
Слава Богу, у меня есть прекрасные друзья-стилисты, которым можно позвонить, и они тебе все привезут. Вот недавно была премия журнала Hello, и мы с подругой-дизайнером выбрали для меня светлый плащ, который надевается на корсет. Но модели весь все худенькие, на них дизайнеры шьют размер XS. А у нас – актрис – грудные клетки пошире... И вот получилось так, что корсет мне был сильно мал – сантиметров на 10 не сходился. А плащ, наоборот, велик. В чем-то другом идти я попросту отказывалась, потому что плащ был просто бомбический! До часу ночи я безуспешно пыталась влезть в корсет, а подруга меня успокаивала: "Не переживай, что-нибудь придумаем!" На следующий день, в шесть вечера, каким-то чудесным образом перед выездом на премию корсет на мне застегнулся. Его на улице пытались на мне стянуть два человека. Я очень замерзла, от безвыходности ситуации просто выдохнула, и его застегнули. Потом еще и булавками собирали... Думаю, если все расстегнется – буду стоять не двигаясь. Вот такие экстримы бывают...
– А как так получилось, что на премию Hello вы с Юлией Барановской пришли в аналогичных плащах?
– Слава Богу, что не в одинаковых! Сейчас просто плащи в тренде. У нее был белый плащ с закрытыми плечами – она просто одно плечо оголила, а у меня серый с полностью открытыми плечами. Бывает, что и в одинаковых платьях приходят на красную дорожку. Если бы такое случилось со мной, я бы, наверное, посмеялась и подошла сфотографироваться с обладательницей такого же платья. Но стилисту, конечно, потом устроила нагоняй. Они должны все это контролировать. Дизайнеры ведь все равно знают, для чего у них берут наряды, куда в них пойдут. И должны предупреждать клиентов. В данном случае я точно знала, что такого плаща не могло быть ни у кого, потому что он в одном экземпляре. Стилист, с которым я работаю, никогда не принесет то, что будет еще на ком-то. Но конечно, когда я увидела Барановскую, удивилась!
– Когда вы стали сниматься в "Ворониных", на что потратили первый гонорар? Были у вас какие-то необдуманные покупки, о которых потом жалели?
– Нет, такого не было. Что касается сумок и солнцезащитных очков, то я их безумно люблю, но всегда миллион раз примерю и подумаю, прежде чем купить. Вообще, моя слабость – солнечные очки и туфли-лодочки. Я считаю, что в гардеробе любой женщины их должно быть много. У меня их целая куча разных цветов – и дорогие, и дешевые. И я поняла, что с дешевыми проще – их не жалко убить, их можно поменять. А над дорогими ты идешь и трясешься. Вздыхаешь, переживаешь... Помню, когда кожаный каблук попал в железную решетку и снялась кожа, я очень переживала. Да еще как назло это были очень дорогие туфли. А когда надеваешь дешевые, с ними ничего не случается. Я в Питере нашла девчонок-дизайнеров, которые делают классную обувь. И туфли недорогие, и колодка очень удобная. Я заказала у них огромное количество, в одних, кстати, была на премии Hello. Я в них и машину вожу, и бегаю, если надо, и летаю... Они делают модели, похожие на Christian Louboutin , но без красной подошвы – чтоб не подражать.
А что касается вещей, то, бывает, зайдешь в магазин – и то нравится, и се. Нахватаешь, приходишь домой и думаешь – а зачем я это взяла? А вот это? Благо у нас можно вернуть в течение 2 недель. Когда иду на шопинг и что-то вижу, то думаю – если я сейчас это не возьму, то потом точно не будет моего размера. Поэтому я беру, дома примеряю, думаю, с чем я это буду носить, и смотрю, есть ли у меня в гардеробе подобные вещи. И если что, через день или два иду и сдаю обратно в магазин.
"С животными легче, чем с детьми!"
– Вашу героиню Веру очень любят дети. Вам никогда не предлагали вести "Спокойной ночи, малыши"?
– Пока не звали. Но я вела на телеканале "Дисней" детскую программу "Мама на 5+". Это было очень сложно! Мало того, что с детьми в принципе сложно работать, так их еще было много! А также много текста, миллион браков по звуку, и огромные рекламные ролики, которые нужно было выдавать наизусть. После двух лет таких мучений я сказала: "Завязываю со всем, что связано с детьми!" Воспитатели, учителя – это отдельная иерархия людей, которые умеют работать с детьми. С животными проще! Поэтому с Хрюшей и Степашей я бы поработала.
– А откуда на съемочной площадке берутся совсем маленькие дети?
– У нас есть картотека. Вы не представляете, как много мам, которые хотят, чтобы их дети снимались. Эти детки есть в рекламных базах, в актерских базах, это все постоянно обновляется... У нас пока Люся была маленькая, за пять серий сменилось пять детей, которые ее играли. Потому что в одной серии ребенок вроде бы лежит смирно и молчит, а приносят на вторую – он рыдает! Или стал на неделю старше и уже не идет к тебе на руки. Бывало, за одну серию мы по очереди снимали двух разных детей – приходилось брать на руки и прятать второму ребенку лицо. Это большая редкость, когда грудной ребенок все время спокоен. Хотя у нас была такая девочка. Команда "Мотор!" – она лежит хохочет. Надо молчать – молчит. Но она быстро выросла, к сожалению.
– А почему вы свою дочь не брали в сериал?
– Когда Лизе было три года, как раз была роль для девочки. Я спросила дочь, хочет ли она сниматься. Сказала – да. Мы взяли учить текст. А она вроде учит, а потом это переходит в игру. Я поняла, что ей рано еще. К тому же съемки были вечерние, ребенок был уставшим... Она то хотела говорить, то не хотела. А я же не могу подвести людей. Ответственность-то на мне! Поэтому за неделю до съемок я сказала: "Нет, мы не будем сниматься!"
– В свое время вы ставили спектакль "Собака на сене" плюс выступали еще в качестве продюсера. Но опыт, как я поняла, был единичный. Не понравилось?
– Это было так давно! И так неопытно, и неправильно... Сейчас бы я, конечно, делала все по-другому. Только сейчас я даже не хочу в это окунаться, мне это неинтересно. Я хочу быть на сцене, а одной попой на двух стульях не усидишь. У нас с Денисом Матросовым есть спектакль «Ты будешь мой», где он выступает и в качестве продюсера, и в качестве актера. Он за все отвечает, даже билетной кассой занимается! И потом, когда вылетает на сцену, как будто не понимает, где он и что. Сейчас, слава Богу, взял помощника и наконец стал выдыхать перед спектаклем. Нужно либо одним, либо другим заниматься.
