Аналитический центр федерального рекрутингового ресурса «Antal Russia» выяснил, что 74 процента опрошенных компаний принимают окончательное решение о найме только после просмотра личной страницы соискателя в соцсетях.
В общем – логично, потому что в сетях можно до мелочей разглядеть то, что никогда не прочтешь в резюме. Дьявол кроется в мелочах, а работодатели все чаще становятся хорошо обученными психологами. И поле их деятельности теперь необъятно: мы стали ходячим диагнозом.
Особо симптоматичным выглядит, пожалуй, воронежский «Фейсбук». Такой концентрации почти клинического эксгибиционизма на интернет-просторах других регионов как-то не наблюдается. Новые стрижки и трусы, слезы любви и печали, завтраки на траве и в постели – в том числе от больших чиновников и общественных деятелей – все предназначается для публичного просмотра. Ибо пиар – страшная сила. Она страшна настолько, что поглотила нашу подлинную реальность и настоящие чувства.
– У меня на консультации была семья. У них дома принято звать ужинать через «Фэйсбук». То есть муж в комнате, жена на кухне, и она в своем смартфоне пишет у него на публичной «стене»: «Идем, дорогой, я твоих любимых блинов напекла», – поделилась со мной доцент кафедры общей и социальной психологии ВГУ Ольга Макушина.
Психиатры забили тревогу: механизм интернет-зависимостей по нейропроцессам в головном мозге сопоставим с наркоманией, а прогрессирующее слабоумие набирает масштабы неинфекционной эпидемии. Диагноз «деменция» врачи все чаще ставят сорокалетним и молодым людям 20-30 лет. Конечно же, напрямую в деменцию соцсети не ведут, – психиатры здесь меня бы, наверное, высмеяли. Но вот по одной из научных гипотез, говорит Ольга Макушина, виртуальное общение тоже нарушает мышление человека.
Вчера я открыла книгу и попробовала, как раньше, прочесть сложный текст. Очень тяжело оказалось грызть гранит познания после фотогалерей, «12 правил профи», «7 критериев счастья» и прочего информационного фастфуда в соцсетях. А у вас получится? Попробуйте.