01.08.2017, 12:04 
Руководитель отряда «Поиск пропавших детей» Валентин Харламов, в прошлом сотрудник полиции, признается: для него брошенный родителями ребенок – словно очередная мозоль на сердце. Он уверен, что пока в регионе не появятся беби-боксы (специально оборудованные места при медучреждениях для анонимного оставления детей), нам придется лицезреть смерти нежеланных детей.
Об «окнах жизни» и их обратной стороне – в нашем интервью.
– Вы автор петиции по установке в регионе «окон жизни». Зачем они нужны нашей области?
– Назрела очень серьезная проблема. Нерадивые матери, не желающие воспитывать детей, выбрасывают их на свалку, как ненужную вещь. Из недавнего: в начале июля на улице Владимира Невского новорожденного малыша нашли в мусорном баке.
Беби-боксы необходимы для того, чтобы спасать детей, которые не нужны родным матерям. «Окна жизни» устанавливают обычно в роддомах и детских больницах, и работают они очень просто: женщина кладет малыша в бокс, срабатывают датчики, которые сигнализируют медперсоналу, что «окошко» заполнено, сотрудники забирают ребенка.
– Но есть мнение, что установка окон жизни приведет к массовым отказам от детей.
– У беби-боксов – мировая практика. Во многих странах функционируют по 200-300 штук. Напротив, их где-то уже закрывают за ненадобностью, так как уровень жизни в этих странах так вырос, что в «окнах» нет необходимости. Они выполнили свою задачу. Ведь кто, прежде всего, отказывается от детей? Малолетки и многодетные матери из неблагополучных семей…
У нас по всей России работают 19 беби-боксов – вопрос их установки можно решить на региональном уровне. И они не спровоцировали никакой массовости. Это альтернатива для матери, решившей отказаться от ребенка.
Другой вопрос, который подвергается не меньшей критике со стороны противников «окон жизни», это их неэффективность. Но кто обладает сведениями по данной проблеме? Статистики нет. Опираться только на уголовную статистику нельзя. Кто знает, сколько было совершено латентных преступлений, тех, о которых мы не знаем? Кто посчитал, сколько детей зарыто глубоко в лесу? Вот если эту цифру узнаем, то получим более-менее ясную картину, а пока противники «окон» только тычут пальцем в небо.
– А вам не кажется, что женщина, которая решила избавиться от своего ребенка, должна понести наказание за свой поступок?
– Смотря что понимать под словом «избавиться». Если это убийство или оставление в опасности (на мусорке бросила, например), то, конечно, должна. Но беби-боксы призваны дать женщине, не желающей воспитывать ребенка, альтернативу. Но и наказание, если она не воспользовалась «окном», хоть и могла, должно быть соответствующим.
– Но если у беби-боксов столько плюсов, то почему тогда федеральные депутаты так противятся их установке?
– Не знаю, как на самом деле, но мне кажется, что основной костяк противников высказывают мнение бывшего детского омбудсмена Павла Астахова. Вот он сказал, что он против, и другие потянулись за ним.
– Все-таки вопрос установки беби-боксов можно решить и на уровне региона. Противники-федералы, как я понимаю, помешать этому не смогут. Но каковы шансы, что «окна жизни» установят в Воронежской области?
– Я уверен, что наш губернатор – Алексей Гордеев – человек независимый, и если он решит, что появление беби-боксов региону необходимо, то даст добро. А нам только оно и нужно, спонсоров попробуем найти самостоятельно.
Фото из личного архива
В тему
Член Совета Федерации Елена Мизулина внесла в Госдуму законопроект, запрещающий установку бэби-боксов. По ее мнению, государство не должно поощрять отказ от новорожденных детей. За нарушение запрета Мизулина предлагает наказывать финансово – налагать штрафы в размере от одного до пяти миллионов рублей.
Кстати
Петиция Валентина Харламова появилась на платформе Change.org 12 июля. В настоящее время ее подписали около 1100 человек.