04.12.2019, 10:03 
Воронежцы первыми увидели премьерные серии сериала «Кухня. Война за отель», который стартует на канале СТС 2 декабря. На презентацию приехала исполнительница роли Элеоноры Андреевны – актриса Елена Ксенофонтова. Она ответила на вопросы зрителей и провела автограф-сессию.
«Элеонора была выписана теткой-гадючкой»
– Елена, ваша героиня Элеонора – хозяйка отеля, она королева, которая где бы ни появилась, сразу обращает на себя внимание. Вам пришлось чему-то учиться у Элеоноры? Какими своими качествами вы ее наделили?
– Мне кажется, я сейчас тоже эффектно появилась (актриса вышла после брейк-данс представления – прим. авт.). Чем я наделила Элеонору? Как минимум своим голосом. И внешностью, думаю, щедро наградила. Но Элеонора – это не я, а я – это не Элеонора. Хотя мне нравится, когда я вхожу в какой-нибудь отель, и персонал на вытяжку встает. В этом что-то есть. Элеонора другая. Женщина, которая даже после бурного секса встает с хорошей укладкой, – это женщина мечта. Я не такая. Меня часто можно увидеть в рваных джинсах, растянутом свитере. А она, конечно, да – королева. Мне кажется, в нее сразу влюбляются.
Но когда мне принесли сценарий «Кухни», я была немножко в ужасе, потому что Элеонора была выписана как тетка-гадючка. Она должна прийти и все разрушить. Мне так не интересно, и я сказала, что если вы готовы, что мы будем делать ее живым человеком – со страстями, слабостями, то мы в это плавание пускаемся. А если нет, то, наверное, это не я. Продюсеры и режиссеры согласились. И Элеонора даже в новом сезоне, несмотря на то, что она ступила на тропу войны и мстит, что вообще чуждо для меня, она все равно остается человеком трогательным, романтичным.
– Говорят, вы даже свои платья приносили на съемки…
– Да, было такое. Вот здесь (показывает на главную афишу сериала «Кухня. Война за отель» – прим. авт.) я в своем платье. Оно, правда, было небесно-голубым, но, чтобы не оттенять величие моего партнера (Григорий Сиятвинда, исполнитель роли Михаила Джековича – прим. авт.), его сделали коричневым. Приношу, да. Я вдруг понимаю, что в моем гардеробе есть ее платья, и я их ей дарю, потому что после съемок я уже не ношу эти вещи.
– Вы упомянули о величии своих партнеров. Как вам работается с двумя Дмитриями (Дмитрий Нагиев и Дмитрий Назаров)? Насколько актеры-мужчины капризны?
– Ужасно! Артисты вообще ку-ку. Но если я буду говорить, что они все такие капризные, а я замечательная, белая и пушистая, то буду права лишь отчасти. Это мои друзья, а не только коллеги. С одним из них я знакома 17 лет, с другим чуть больше десяти. Мы тепло относимся друг к другу, работали вместе не только в этой картине. Так что у нас очень хорошие отношения. Они меня любят, я люблю их. Нам комфортно. И на съемочной площадке никогда даже не было намека на минимальный конфликт.
– Какой момент на съемках считаете самым опасным?
– Опасно тогда, когда ты что-то с партнером делаешь. Эпизод, когда выливаю воду в лицо Нагиеву, снимали с нескольких дублей. Мне не хотелось другу сделать как-то неприятно. И каждый раз я целилась в лицо, а вода удивительным образом переливалась через его лысину. И он уже говорил: «Ну, что ж такое. Ты чего боишься? Ну, нормально ливани». И вот дубль, который вошел в сериал, вы увидите. Я так это сделала, что Дима глаз еще неделю промывал. Ну, он попросил, я сделала. Была ситуация, когда я била ему пощечину. Он так боялся, ему казалось, что у меня тяжелая рука. И несколько раз он уходил от удара. Для меня экстремально, это когда заставляют меня водить машину или готовить. Я это не очень люблю. Здесь меня этого лишили, так что съемки были сплошным удовольствием. Ну, вот только эти моменты, когда я боюсь сделать кому-то больно.
– Вы в новом сезоне встречаетесь с бывшим мужем во всеоружии, в том числе в новом имидже, для женщины это однозначно важно. Решение измениться было вашим или так задумали сценаристы?
– Это мое решение. Но когда мы начали съемки, у меня еще были обязательства по другим проектам, и я не могла достичь того цвета, которого хотела. Я еще была брюнеткой, и нам пришлось обратиться к парику, о чем я потом страшно пожалела. Мне очень хотелось меняться, мне надоело быть с одним и тем же цветом волос. Я люблю меняться, и, казалось, что для Элеоноры это тоже важный момент. Она идет на войну и полностью меняет имидж.
«Люблю поесть»
– Съемки сериала «Кухня. Война за отель» проходили в Сочи, и нам известно, что в перерывах вы там успели попробовать экстремальных отдых. Расскажите, что это было?
– Я очень люблю такие вещи. Я летала на воздушном шаре, на параплане. В Сочи, пока у меня был перерыв, а коллеги снимались, я прокатилась на фуникулере, но мне было так скучно, что я решила сократить обратный путь. На тросе 80 км/ч я пролетела над ущельем. Все позавидовали, но заразились только женщины, пошли и попробовали, а мужчины не рискнули. А во время съемок экстрим был в основном только у Нагиева. Он бегал за свиньей, за ним бегал медведь, от него убегал Назаров. Было хорошо! Меня берегли пока.
– Чем экстрим для вас привлекателен?
– Это в крови. Мне нравится пробовать что-то новое. Я очень люблю брать себя на слабо. Мне, как правило, всегда страшно. Я боюсь высоты, например. Но раз боюсь, надо пробовать. На воздушном шаре я летала со своим сыном, он сначала согласился, а потом, когда увидел эту махину, сник. А когда мы взлетели, он сказал: «Мама, я буду делать все, что ты скажешь, только выпусти меня отсюда». Но потом свыкся и даже наблюдал красоту вокруг, выглядывая из корзины. Почему люблю? Не могу объяснить, хотя адреналина в жизни хватает.
– А какие курорты вы еще предпочитаете и как любите отдыхать?
– Я не буду рассказывать, где я люблю отдыхать, потому что предпочитаю это делать там, куда не добирается нога человека. Ни с фотоаппаратом, ни с чем. Место, где я отдыхаю, это секрет. Ну, в Подмосковье на даче безопасно.
– Какую кухню вы предпочитаете? Привередливый ли вы гость?
– Нет, я не привередлива. Я выросла на борще, пельменях домашних. Я люблю восточную кухню, я родилась в Северном Казахстане. Люблю плов, манты, хинкали обожаю. Я не умею держать никакие диеты, это не про меня. Я ем много и все подряд. Все, что вкусно, ем. Ну, вот тайскую кухню я не люблю, это не совсем мое, а все остальное – пожалуйста.
«Хочу новых ролей и экспериментов»
– Как сыграть страсть, если испытываешь к человеку только дружеские чувства?
– В институтах, когда учишься, есть такой этюд, когда партнеров сажают друг напротив друга и по хлопку нужно найти у своего оппонента сначала лучшие качества, за которые ты можешь полюбить, а потом те, от которых тебя тошнит. С этим легче, оказывается. Так что сыграть любовь, когда ты дружишь с этим лысым, гораздо проще, если было бы наоборот. У меня за мою карьеру было всего полтора раза, когда было несовпадение, и в моем случае это видно на экране. Со всеми партнерами у меня прекрасные отношения, но вот с теми мы входили в кадр, и химии не происходило. С тех съемок у меня страх, что меня пригласят в проект с этим человеком, это притом, что я его очень уважаю как артиста.
– Есть ли у вас авторитеты? Что можете пожелать начинающим артистам?
– Они, безусловно, есть, но они меняются. Сейчас есть определенные критерии, по которым я сужу о жизни, поступках, о себе. А людей, которые собираются идти в актерскую профессию, я первым делом буду отговаривать, потому что более жертвенной профессии, чем моя, я не встречала. И своих детей я буду отговаривать до последнего, я просто уже чувствую, куда движется моя дочь. Выбирая актерство, вы принесете ему в жертву все, о чем мечтает нормальный человек. Семью, планы – профессия все время будет их разрушать, амбиции, представления о достоинстве. Профессия все время будет проверять вас на устойчивость. Удержаться в ней очень сложно. Остаться человеком принципиальным очень сложно. Быть счастливым почти невозможно. Так что я буду отговаривать. Но если вы все-таки решитесь, то закрывайте глаза на все мнения. Плевать, что думают и пишут о вас. Только вы должны знать, зачем туда идете. Знаете, сколько раз я слышала о себе то, что повторять не буду! Если бы я каждый раз к этому прислушивалась, меня бы тут не было с вами.
– Есть ли у вас актерская мечта?
– Было время, когда я мечтала сыграть какую-то роль. И удивительно, что я сыграла много ролей, но ни одну из тех, о которых мечтала, не сыграла. Более того, многие свои мечты я переросла. Я уже не сыграю Аглаю из «Идиота», Джульетту тоже не сыграю, если только это не будет какая-то креативная история. Так что я просто хочу новых ролей, экспериментов, а все мои мечты свелись к моим детям. Я большую часть жизни мечтала о карьере, можно помечтать теперь и о простом человеческом счастье.
– Вы любили читать в детстве?
– Мама заставляла читать меня. Я уже с четырех лет читала. Мама говорила, что я должна уметь читать сама. Я такая же деспотичная мать, заставляю своих детей много читать, заставляю даже вести читательский дневник, они мне пересказывают, что там прочитали, я проверяю. В этом смысле я зверь страшный. В этом смысле я точно Элеонора.
«Дома ставлю 15 елок»
– Представьте, что вы в реальной жизни хозяйка отеля. Каким бы он был?
– Я не человек бизнеса и, скорее всего, мой отель разорился бы. В нем проживало бы много бесплатных постояльцев. Но, если бы создавала, то на том, что мне близко. Я коллекционирую елочные украшения. Новый год – это культовый для меня праздник, кроме него и дней рождений моих детей для меня больше праздников не существует. У меня был бы такой отель: «Хотите Новый год в июле? Приезжайте ко мне. У меня круглый год Новый год».
– Насколько тщательно готовитесь к Новому году – в плане нарядов, подарков?
– Не знаю, есть ли в мире человек, который более тщательно, чем я, готовится к этому празднику. В своем доме я ставлю от 10 до 15 елок, разных размеров, в разных углах, подвешенных под потолок, в перевернутом виде. Я просто много-много лет коллекционирую елочные украшения, у меня их уже не знаю сколько. Когда перевалило за семь тысяч, я перестала их считать. Полагаю, что около десяти тысяч. На данный момент я могу нарядить около 50 больших красивых елок редкими и эксклюзивными игрушками. В этом году я поняла, что мне уже королевства маловато и развернуться негде, поэтому буду наряжать елки у друзей. У пяти счастливчиков будут стоять мои елки.
– В вашей коллекции игрушек есть те, которыми украшали елку, когда были ребенком?
– Когда мы переехали в Москву, мы сняли небольшой сарайчик у дедушки и жили в общежитии, пока ждали квартиру. И этот сарайчик с нашими вещами сгорел – там было много моих детских фотографий и игрушек. Так что многое пришлось заново покупать, но я приобрела много игрушек похожих. У меня есть елки начала века, середины прошлого века и, конечно, из моего детства.
– Какое у вас самое яркое новогоднее впечатление из детства?
– Я не могу припомнить какого-то особого волшебства. Все волшебство началось, когда я стала мамой, я начала придумывать детям какие-то особенные подарки, устраивать торжества дома, приглашать друзей. К нам приходит Дед Мороз – то мы его находим спящим под елкой, то он влетает на санях через балкон. Каждый раз что-то придумываем. Сыну 17 лет, а он все еще верит, что Дед Мороз существует. К нам ходит самый настоящий Дед Мороз. И еще у нас традиция, что дети решают, дарить ли подарки родителям. И был случай, когда мальчик вышел и сказал: «Маме дарим, папе нет». Потому что папа в этом году не заслужил. Как мы только его не уговаривали, но папе подарок не подарили. Я люблю устраивать квесты «Угадай, под какой елкой подарок», у нас же их 15. Из этого я тоже устраиваю шоу. Новый год и Рождество – главные праздники нашей семьи.
– Что пожелаете воронежцам в Новом году?
– С возрастом начинаешь понимать, что если не будет здоровья, не будет ничего. В первую очередь пожелаю здоровья, потому что даже когда любовь есть и множество поводов для радости, а здоровья нет, радоваться не получается. Всем хотя бы на одну ночь забыть о проблемах, которых у нас всех достаточно для того, чтобы грустить. И мой опыт мне подсказывает, что пока мы сами праздник себе не устроим, он не настанет. Дед Мороз, конечно, существует, но трудно помочь человеку, который этого не хочет. Поэтому нужно приложить все усилия и организовать себе настоящий праздник.
Ирина ЛАЗАРЕВА
Фото Алисы Ермаковой
