17.04.2017, 11:42 
Открывает серию репортажей «Один день в театре» – в преддверии активного театрального сезона мы решили узнать, как артисты Воронежского академического театра драмы им. А.Кольцова к нему готовятся, как проходит их обычный рабочий день и чего они не успевают в обычной жизни.
Театр начинается с..?
Знаменитая фраза гласит: «Театр начинается с вешалки», но по интересному стечению обстоятельств я за весь день, проведенный в театре, ни разу до нее не дошла. Войдя через служебный вход и минуя один лестничный пролет за другим, поднимаясь в кабинет к художественному руководителю Владимиру Петрову, я размышляю: «А что же я знаю о театре?» И, к великому своему сожалению, понимаю, что знаю немного. Скорее, знаю о судьбе актеров, что-то об изнаночной стороне профессии, трудностях перебороть волнение и стеснение при выходе к зрителю… А про сам театр? Хм.Стучу в дверь. Петров явно забыл, что мне назначено. Начинаю переживать – кажется, «слетел» мой репортаж. Но худрук меня успокаивает: немного подумав, расхаживая при этом по кабинету, говорит: «Идемте» и провожает меня к режиссеру Никите Раку.
Мозговой штурм без подготовки
Он ставит «Месяц в деревне» по Тургеневу. «Репетиция – то, что надо, – радуюсь я. – Не идет еще на сцене. Неотработанный материал». В репетиционном зале – карточный стол, лавка, музыкальные инструменты и много разного хлама, сваленного в кучу.
– Присаживайтесь здесь, – приглашает меня Никита и указывает на стул прямо напротив «трио» из стульев, символизирующих лавку под кустом малины, на которой и происходит основное действо, а сам моментально включается в процесс. В «кадре» уже Наталья Петровна и Ракитин – главные герои пьесы. В основе сюжета – любовный четырехугольник. Наталья Петровна, жена богатого помещика Аркадия Сергеича Ислаева, влюбляется в Алексея Николаевича Беляева – студента, учителя сына. Михаил Александрович Ракитин – друг семьи, давно влюблен в Наталью Петровну, а воспитаннице главной героини Верочке тоже нравится молодой учитель.
– Это, кажется, Беляев уходит с Верочкой? – начинает актриса Ирина Сорокина, исполняющая роль Натальи.
– Да, это они… – не без грусти отвечает Вячеслав Гардер – Ракитин.
– Тут надо паузу сделать, зайки, – тормозит их вдруг режиссер.
Сначала. Снова и снова. Снова и снова. И только через час добиваются, чтобы сцена звучала и смотрелась: продуманы все паузы и движения, акценты расставлены.
Появляется наконец «сердцеед», исполнитель роли Беляева – актер Александр Рубан. Читает свой текст – и, честно, мне как зрителю почему-то не нравится. Первое впечатление – актер не понимает, кто он, что должен делать и говорить, где расставлять акценты. Но минут через пять я изменяю свою точку зрения, поняв, что значит «раскачка» у артиста. На ходу Рубан предлагает версии:
– Давай тут отжиматься буду, а в этой сцене учить Ракитина жизни, обниму по-товарищески, вот так с иронией скажу, а? – обращается он к режиссеру и молниеносно все это демонстрирует.
Тот не успевает отбиваться от его идей, но внимательно слушает и выносит вердикт – «Не, не надо» или «Да-да-да, давай!». Другие тоже подключаются, и начинается «мозговой штурм». Между делом Александр говорит: чтобы быть таким же активным, как он, остальным надо выпить пару энергетиков.
Разговоры по душам
– Энергетики для вас норма? – интересуюсь в перерыве у исполнителя.– Я их вообще не пью, я пошутил, – смеется Александр. – Я такое не употребляю, я спорт люблю, сам по себе активный.
– А что для вас театр?
– Это саморазвитие сердца, души. Мне это очень нравится. Это больше чем хобби и больше чем работа. Хобби и работа в едином флаконе. Если бы все так относились к своей работе, наш мир был бы великолепен.
– А какие роли обычно играете?
– Режиссеры считают, что у меня сильно развито мужское начало, поэтому исполняю мужественные роли. А вот роль Беляева – для меня новая, не играл еще такого безбашенного типа. Бывает, играю отрицательных персонажей. Какого-то определенного амплуа у меня еще, наверное, нет. Но мне это и нравится, когда роль требует какого-то наибольшего перелома во мне.
К разговору подключается Ирина Сорокина.
– Ирина, театр занимает большую часть вашего времени? Наверное, и позавтракать не успели…
– Хотелось, хотелось бы, чтобы театр занимал у меня много времени. Но это только сейчас плотные репетиции, а до этого у меня было очень много свободного времени.
– И чем же вы занимались?
– У меня двое детей, так что есть чем, – удивила меня ответом актриса. Мне казалось, что ей лет 30.
– Мне 39, – улыбается Ирина.
– Ну, а про дополнительный заработок не думали?
– У меня муж серьезный человек, позволяет мне работать для души.
Кстати, две труппы актеров играют в этом спектакле. И другая исполнительница роли Натальи Петровны – актриса Дина Мищенко – тоже, как оказалось, давно не девочка – ей 45! Это удивило меня еще больше.
– Как поддерживаете себя в такой отличной форме? – спрашиваю я Дину.
– Хожу регулярно в бассейн, занимаюсь спортом дома, в театре. Катаюсь на велосипеде, роликах… Занимаюсь всю жизнь – профессия требует.
– И полениться некогда?
– Иногда летом себе это позволяю. Приезжаю от сестры (она живет в Швейцарии – авт.) располневшей, – смеется. – Но к сезону беру себя в руки, потому что есть спектакли, где я в одном составе и должна выходить в нижнем белье.
– А вам работы в театре хватает?
– Помимо театра я снимаюсь в рекламе, веду праздники и вечера.
Особый взгляд
Но вот и «звоночек». Разговоры прекращаем, репетиция продолжается. Не все успеваю улавливать, в голове немного каши, а артисты во главе с режиссером продолжают штурмовать сцену из пьесы, накидывая идеи, и вот – генеральный прогон на сегодня.– Вот! Хорошо! – кричит Никита Рак. – Фух, устал я сегодня. Завершаем.
Пауза.
– А вам, девочки, сегодня на примерку костюмов. Помните? – интересуется у актрис.
– Угу, – слышится ответ уже у закрывающейся двери репзала.
– Никит, тишина во время репетиций – не про вас? – подсаживаюсь к режиссеру.
– По-разному бывает. Просто сейчас такой период, когда мы сочиняем, придумываем, общаемся, поэтому так шумно и задорно. Еще зависит от того, какой спектакль ставим. Сейчас вот работаем над «авантюрой».
– А когда все продумано, репетиции проходят спокойно?
– В идеале да. Но бывает и не так.
– Вы помните свою первую работу в этом театре? Процесс постановки спектакля тогда и сейчас отличается?
– Конечно. Когда я делал первый спектакль, не знал людей, не знал театр, был более настороженный. А теперь мы в большем контакте: я знаю актеров, они знают меня. Могу чуть больше себе позволить, на меня уже не обижаются.
– А раньше обижались?
– Скорее, удивлялись, когда мое поведение не соответствовало их представлениям.
– Можете позволить себе резкое словцо? (Вслух не отвечает, но дает понять, что я права. - прим. авт.)
– Я этим не горжусь, и всегда за это извиняюсь потом, – объясняет Никита.
– С какими актерами вам лучше работается?
– С идейными. Не люблю, когда говорят: «Скажите, как надо – я сделаю». Ну ты же актер! Ты сделай, а я скажу, туда ты делаешь или не туда. Легче, когда между режиссером и актером настроен диалог.
– С «Месяцем в деревне» по срокам укладываетесь?
– Это великая традиция русского академического театра – никогда не хватает времени. И бороться с этим невозможно! – заключает Никита Рак.
Артист должен быть сытым!
После репетиции стены театра пустеют. Остается только администрация – актеры разбегаются по другим делам и на отдых перед вечерним спектаклем. Решаю, что успею задать пару несложных вопросов худруку перед тем, как наведаюсь к артистам в гримерки. Но попадаю к нему в обеденный перерыв. Направляемся в столовую.
Повар Павел Забровский работает здесь с самого открытия, и давным-давно изучил предпочтения артистов. Говорит, что в начале дня смотрит на расписание репетиций и исходя из этого формирует меню.
– Я знаю, кто не любит, например, гречку. И если у этого актера репетиция сегодня, готовить ее не стану. Артист не должен оставаться голодным. Голодный артист – злой артист. А у меня все добреют, – улыбается Павел.
Обстановка здесь расслабляющая. Телевизор с большим экраном, уютные диванчики. Не отдых, а сказка! Даже уходить не хочется.
Драматургия жизни
Но к делу. Перемещаемся в кабинет к Владимиру Сергеевичу. Вопросы для него готовы.– Артисты мне жаловались на неплотную занятость…
– В нашем театре 47 актеров. Все они заняты периодически, загрузка неравномерная. Кто-то востребован больше, кто-то меньше, – говорит Петров. – У меня почти нет невостребованных мужчин, а женщины жалуются, просят роли. Но так выстроена драматургия. Возьмите «Гамлета» Шекспира – действующие лица сплошь мужчины, и только в конце идет королева, Офелия и все.
– А актеры не выгорают, если постоянно не репетируют? Или, как говорится, талант не пропьешь?
– Выгорают.
– Не жалко?
– Нет. У меня много артистов, мне столько не нужно. Есть те, кто получает зарплату, не выходя на сцену. Считаю, что это неправильно…
Потом мы болтаем о жизни, пагубных привычках, остаточном принципе финансирования культурной сферы. Диалог любопытный, но надо прекращать – нужно оставить место под вечерний спектакль
Сегодня вечером
Вечером показывают «Метель» (пьеса в двух действиях по мотивам одноименной повести А.С.Пушкина). В ней играют Саша Рубан и талантливая молодая актриса Маша Щербакова. Часть зрительских мест находятся прямо на сцене – для самых выносливых любителей театра, не побоявшихся оказаться в центре «Метели». Именно эти зрители становятся участниками интерактива – актеры вовлекают их в действие сцены.
В спектакль введены, помимо главных действующих лиц, еще три девицы, облаченные в белые платья в пол. Правда, их предназначение я понимаю не сразу и не совсем. Хотя, наверное, это и есть самое интересное – тайна, над которой надо поразмышлять.
– Вы только начинаете? – спрашивает у меня заслуженный артист России Вячеслав Зайцев, когда мы с ним беседуем в гримерке.
– Да, – киваю я.
– Тогда не бойтесь, если чего-то не поймете сразу. Надо обязательно все спектакли посмотреть, во все театры города сходить, чтобы понять, в чем их отличие.
«Наверное, прав», – отрезаю я собственные мысли во время спектакля.
Тем временем проникновенная история любви не оставляет никого равнодушным – овации не стихают. Артисты дважды выходят на поклон.
На том день в театре закончился. А я не успеваю поговорить с художником по свету, прокатиться вместе с девчонками на примерку костюмов и даже не попадаю в гардероб! А все потому, что люблю поболтать. С людьми, которые этот театр делают, а одного дня на это однозначно мало.
Фото автора и с сайта драмтеатра